Биография
Харольд Бадд – американский композитор авангардной и эмбиент-музыки. Родился в Лос-Анджелесе (Калифорния, США). Его карьера композитора началась в 1962 году. В 1966 году он окончил Университет Южной Калифорнии со степенью музыкального композитора. Он разработал уникальный и мощный стиль эмбиент-музыки.
Харольд Бадд сотрудничал с известными музыкантами: Brian Eno, Robin Guthrie, Akira Rabelais и Andy Partridge.
Харольд Бадд, в отличие от, по праву или нет, присвоившего себе титул отца эмбиент – англичанина Брайна Ино, – американец. К тому же, он старше Ино – Харольду Бадду уже очень почтенные 72 года. К тому, же в отличие от Ино, он получил полноценное классическое музыкальное образование в университете Южной Калифорнии в Лос-Анджелесе. Однако первым его музыкальным ощущением жизни были электрические провода, гудящие от ветра в его родном городке Мохаве Дезерт в Калифорнии. Как чуть ли не у всякого американца его поколения, росшего в 50-е годы, первой любовью Бадда был джаз – еще в 15 лет он сел за барабаны, мечтая поступить в ансамбль Джона Колтрейна. К Колтрейну он не попал, а попал в армию, тогда еще в США обязательную, где оказался в одном армейском бэнде с будущим классиком фри-джаза Альбертом Айлером (Albert Ayler) – вот уж, казалось бы, нет ни малейшего родства между экспрессивной яростью Айлера и меланхоличной расслабленностью Бадда. Впрочем, в дальнейшей карьере Харольда Бадда связь с джазом была практически минимальной, если не считать довольно краткого сотрудничества с саксофонистом Марионом Брауном (Marion Brown), которому спустя много лет Бадд посвятил пьесу Marion Brown Sweet Earth Flying.
«Я один и в одиночестве ступаю в темноту,
Дневник мой кажется чужим и поглотившим сны мои
Ленивая улыбка в огромной комнате,
Лестница заполнена чужими,
Один подмигивает мне,
И их становится все больше
И я один ступаю в темноту».
Харольд Бадд
«И я один, один, один...»
Калифорния конца 60-х, начала 70-х – когда Бадд, уже совсем не юношей, получал там свою композиторскую степень, была местом для музыкальных экспериментов более чем благодатным. Именно оттуда тянулись ниточки первых минималистских опытов Terry Riley и La Mont Young, не говоря уже о богатейшей калифорнийской школе рока – от величественного храмового многоголосья Beach Boys и Mamas and Papas до пронизывающей блюзовой остроты Капитана Бифхарта и беспощадного сарказма Фрэнка Заппы. Поначалу Бадд, впрочем, больше ориентировался на чисто авангардную нью-йоркскую школу Мортона Фелдмана и Джона Кейджа. Как и Фелдман, он испытал огромное влияние абстрактной живописи Марка Ротко.
«Эти могущественные взрывы цвета просто поглощают тебя», – писал он, и признавался, что мечтает найти путь перевести эти колористические ощущения в музыку. Сотрудничество с Ино началось для Бадда довольно неожиданно – причем сам он к этому никаких шагов не предпринимал. В начале 70-х годов, ощутив внезапно некоторый тупик в своих творческих устремлениях, он на полтора года полностью прекратил занятия музыкой: «минимализировал сам себя из своей карьеры» – как он признавался впоследствии. Выходом из этого «минимализированного» заточения стала крупномасштабная композиция Madrigals of the Rose Angel (Мадригалы ангела Розы), написанная в 1972 году для арфы, челесты, ударных и ангельского хора. Композиция прозвучала всего однажды на университетском фестивале, но вездесущий пытливый Ино, прочитав небольшую заметку об этом событии в одном из музыкальных журналов, сумел обнаружить запись и предложил Харольду Бадду выпустить полноценный альбом на его тогдашнем лейбле Obscure. Вышедшая в 1978 году пластинка The Pavillion of Dreams (Павильон Снов) стала началом подлинной карьеры композитора и первым шагом на его пути восхождения к славе.
Помимо уже упоминавшихся музыки и живописи, еще одним могущественным источником вдохновения для Харольда Бадда всегда служила поэзия, причем поэзия его современников – американских битников. В 1996 году вместе с поэтом и исполнительницей Jessica Karraker он выпустил альбом Walk Into My Voice (Войди в мой голос), полностью посвященный поэзии битников. А еще раньше – на альбомах By The Dawn’s Early Light и She’s a Phantom он решился положить на музыку свою собственную поэзию.
Первой и главной любовью Харольда Бадда остается фортепиано – будь то в чистом, не препарированном виде или же пропущенное через бесконечные электронные примочки его друга и партнера Брайана Ино. Пожалуй, в полной мере любовь Харольда Бадда к фортепиано проявилась на альбоме, записанном им с двумя другими пианистами – Daniel Lentz и Ruben Garcia. Альбом так и называется – Музыка для трех фортепиано.