Интервью
В гостях у «Ноты соль» Андрей Климковский
Друзья, сегодня гостиная «Ноты соль» превращается в настоящий музыкальный салон! Встречайте: Андрей Климковский – известный российский композитор и исполнитель, очень интересный человек и любитель астрономии!
Андрей Климковский – один из ведущих российских композиторов, работающих в электронном музыкальном пространстве.
Созданные им образы – «Музыка Небесных Сфер», «Звездное небо», «ALEALA», «DreamOcean» стали классикой жанра, получив известность в России и за рубежом.
Регулярно дает феерические живые концерты, в том числе на ежегодном фестивале любителей астрономии и телескопостроения «АстроФест», сотрудничает со многими представителями российской электронной сцены, ведет популярное сообщество о синтезаторах, участвует в астрономических экспедициях, устраивает ежегодные поездки на наблюдения Персеид в Подмосковье. Тесно сотрудничает с Московским Планетарием. Увлекается астрономией, бегом.
Андрей, здравствуйте! Вы первый музыкант в нашей, теперь уже точно, музыкальной гостиной «Ноты Соль». И Вы являетесь самым настоящим опровержением укоренившегося мнения: «физики – не лирики, лирики – не физики». Вы окончили Московский физико-технический институт, Вы профессиональный музыкант. То есть и физик и лирик одновременно. А что пришло в Вашу жизнь раньше: астрономия или музыка?
Здравствуйте, Антон. Что касается физиков и лириков, то я считаю, что физики в большинстве своем способны и к разного рода искусствам, и потому не редкость, если человек с физмат-складом ума еще и стихи пишет. А вот, что касается «отъявленных» лириков, тут часто можно видеть полную неспособность понять даже «Теорему Пифагора». То есть более правильное утверждение должно выглядеть так: «лирики – не физики», и уж точно – не математики. Но это мое личное наблюдение и на абсолютную истинность не претендует.
Что же меня касается, то я не состоялся как физик. Физика, астрономия, математика всегда были мне близки, но так уж получилось, что в лихие 90-е (как сейчас их называют, а тогда это были просто странные годы, никак не лихие, но очень не простые, потому, что приходилось решать жизненные задачи отказавшись от существовавших ранее шаблонов) мне пришлось пойти в армию (министерство обороны сняло бронь со всех ВУЗов, в том числе и с ФизТеха), а вернувшись на 2-й курс я через некоторое время понял, что скорее всего занимаю чужое место в этом учебном заведении и больше толку от меня будет в музыкальном деле и сделал выбор – оставил ФизТех (совмещать учебу в ФизТехе и серьезные занятия музыкой было невозможно), и занялся музыкой более осмысленно и серьезно.
Хотя, мое увлечение музыкой выросло из астрономии и многие темы в музыке связаны именно с космическими далями.
Насколько я знаю, Вы с детства были связаны с Московским Планетарием? Что он Вам дал в те годы, как повлиял на дальнейшую жизнь?
Сейчас я могу с уверенностью сказать, что я родился в Московском Планетарии. Я пришел в Планетарий обычным пятиклассником, коих в Москве или замечательной стране СССР были тысячи или же миллионы. И в общем я был ничем не выделяющимся, а может и хуже того – очень хорошо помню, что первую контрольную в астрономическом кружке я сделал на двойку и провалил первую в жизни астрономическую олимпиаду – моя фамилия была последней в списке участников первого тура и напротив нее даже не было написано количество баллов, такой цифры не нашлось в математике. Но за этот год что-то во мне изменилось – мне удалось первому из курса сдать экзамен (преподавателем был Сергей Иванович Кашинский и о его экзаменаторской строгости ходили легенды-страшилки), благополучно перевестись в средний курс астрокружка и на следующих олимпиадах проявить себя иначе, вплоть до призовых мест. В Планетарии я как-будто очнулся от длительного сна и в сознании появилась ясность, открылось творчество.
Мне трудно это объяснить в полной мере. Но некоторые особенности моего времяпровождения действительно были из ряда вон. Например, кружковцам Московского Планетария позволялось посещать совершенно бесплатно все лекции и научные встречи. Может быть, от одной такой лекции в сознании ничего не поменялось бы и потому те, кто захаживал в Планетарий один раз «посмотреть, что это такое» не ощущали столь революционных изменений в себе, но если ходить на лекции регулярно, чем многие кружковцы и занимались все каникулы напролет, то это начинало действовать, ведь многие лекционные программы Московского Планетария были произведениями искусства, а искусство действует на человека. Ну и, безусловно, оказавшись в среде тех, кто так же увлечен небом – в среде единомышленников, невольно раскрепощаешься и чувствуешь себя легче, увереннее, сильнее.
Обновленный Московский Планетарий наконец-то открыли. Как он Вам сейчас? Что безвозвратно потерялось, что появилось новое, современное, хорошее?
На моих глазах Московский Планетарий менялся несколько раз. Где-то уже в середине 80-х (а оказался в кружках я в 80-м году) я заметил, что немного сменилась атмосфера – меньше науки на занятиях (я к тому времени уже получил диплом об окончании астрокружка – астрономических курсов, как тогда все это называлось, но иногда захаживал на занятия к тем, кто только начинал этот удивительный путь), больше веселья. Я тогда не знал, как это правильно оценить. Потом была реконструкция перед Международным Конгрессом директоров Планетариев 1988 года. Константин Алексеевич Порцевский после конгресса ушел с поста директора Планетария на пенсию и на его место пришел человек не от науки, а из класса предпринимателей-кооператоров. И Планетарий тогда сильно изменился, а правильнее сказать – начал необратимо меняться, как-будто падая в пропасть. Не удивительно, что через 5 лет таких метаморфоз Московский Планетарий закрылся очень и очень надолго. И вспоминая те годы, мне очень и очень не хотелось бы, что бы в Планетарий вернулось все то, что там творилось и тряслось в тот период его существования. Поэтому я в значительной степени положительно отношусь к сегодняшнему состоянию Московского Планетария. Это гораздо ближе к тому, что в нем было в 70-х и 80-х годах, чем к страшному сну 90-х.
Современный Планетарий в Москве – в чем-то он тот же самый, но во многом и совсем другой. Технически он устроен как компьютер – все устройства и экспонаты, проекционные приборы и служба безопасности – все соединено в одну сеть и должно быть согласовано. Мне кажется вся эта компьютеризированность излишней – одно тянет за собой другое и любой сбой отражается на всей системе, это создает зависимость от мелочей и несвободу в управлении – то, что раньше делалось поворотом тумблера, сейчас требует перезагрузки всей системы и записи громоздкого скрипта. То есть технически теперь Планетарий не столько шире, сколько сложнее, но это общая тенденция. Сейчас даже чтобы домой зайти надо ввести код в домофон. Планетарий в той же стране находится и в той же эпохе. Но, безусловно, в Планетарии много революционно-нового. Новые музеи, Новый подход к популяризации научных знаний – более многоплановый и в значительной степени душевный.
Как Вы считаете, открытие Планетария сыграет большую роль в популяризации астрономии в Москве? Или же горожане в своем большинстве уже привыкли не замечать небо над головой, предпочитая телешоу и развлечения в Интернете?
Уже играет. При том, что астрономия все еще не преподается в школах, но практически все московские школьники в обязательном порядке Московский Планетарий в этом учебном году посетят. Так же в Планетарии часты гости из подмосковных школ и даже из других регионов. И пусть не смущает кого-то «обязаловка» данного решения. Многие вещи, такие как – читать, писать, изъясняться культурно, иметь представление о мире в котором мы живем – надо прививать всем и в обязательном порядке. Разумеется, не перегибая палку, и делать это увлекательно, без истерик и ярости (как это бывало в школьной практике раньше, когда молодая учительница материал своего предмета худо-плохо знает, а педагогического опыта не имеет, с детьми работать не научилась и все больше кричит на всех оптом – в моей школе так было часто и густо, а может и сейчас где-то есть). И Московский Планетарий – лучшее место для того, что бы увлекать детей астрономией – с его оснащенностью, всевозможными проекционными приборами, музейными экспонатами и современными технологиями. Но главное, что занимаются всей этой просветительской работой в Московском Планетарии настоящие астрономы – кто увлечен небом и готов передать свое увлечение, поделиться им со всеми, кто в Планетарий пришел.
Как Вы считаете, двух планетариев (Большой Московский Планетарий и Планетарий Культурного Центра Вооруженных Сил РФ) достаточно для нашего города?
В Москве есть и третий стационарный планетарий – во Дворце Детского Творчества на Воробьевых Горах. И пока Московский Планетарий прозябал в реконструкциях, Планетарий «Дворца Пионеров» принимал значительный поток публики. Принимает и сейчас. Но этого так же мало. Я бы вообще не стал серьезно рассматривать «мощности» по прокачке посетителей этих двух маленьких, но хороших Планетариев. В сравнении с пропускной способностью большого Планетария они пренебрежимо малы, так же как и старания большого количества передвижных планетариев, что «гастролируют» по Москве и окрестностям в значительном количестве. Они делают хорошее дело, которое им не под силу в полной мере. Считается, что в городе с населением 1 миллион человек нужен один большой планетарий. В Москве он один на 10 миллионов. И надо учесть поток туристов, который тоже миллионами исчисляется. В идеале, таких, как современный Московский Планетарий, столице требуется с десяток. На худой конец – пяток. А мы имеем всего один. Это крайне недостаточно – недостаточно на порядок.
У Вас есть телескоп? Какой? Часто удается наблюдать и фотографировать?
В годы обучения в астрокружке у меня был «Алькор» – по тем временам замечательный телескоп. Но я все думал о более крупном инструменте – хотел сделать телескоп самостоятельно – с зеркалом миллиметров эдак 150-200. Отшлифовал-отполировал множество зеркал самых разных размеров – от 40 до 160 миллиметров. Но оказалось, что самое сложное не это – сделать механическую часть телескопа куда труднее. На том дело и заглохло.
Долгое время я настолько был погружен в музыкальные дела (ведь существовать на музыкальные деньги, кормить этим семью, совсем не простое занятие), что было не до телескопов вообще. Но все же я недавно купил себе Celestron 80 SLT – трубу отдельно, экваториальную монтировку отдельно, треногу – тоже. Рассматриваю его как «учебный», а хочу со временем приобрести что-то типа Sky-Watcher 200мм или даже 250мм.
Наблюдать и фотографировать стараюсь по возможности чаще. Это и моему музыкальному делу помогает.
Вы устраиваете астрономические экспедиции на наблюдения максимума Персеид. Эти мероприятия пользуются популярностью, много народу бывает? В этом году снова соберетесь в Подмосковье?
Все-таки наши выезды на Персеиды не есть лекции в Планетарии и не акты тротуарной астрономии (в которых я тоже иногда участвую). Оценивать их с точки зрения популярности не совсем верно, на мой взгляд. В этих выездах участвуют прежде всего любители визуальных наблюдений метеоров и фотографирования ночных пейзажей. И тут есть очень важный момент – совпадение или не совпадение эпохи максимума потока с тем или иным положением Луны. Три последних года Луна была в значительной фазе и это во многом сводило на нет смысл наших наблюдений. Но мы все равно собирались и наблюдали метеоры и даже делали определенные выводы из своих наблюдений. Собираются на такие выезды примерно до двух десятков наблюдателей. Как правило, я хорошо знаю участников либо стараюсь внимательно ознакомиться с «личным делом» новичка – вдали от Москвы, ночью, на наблюдениях мне нужны только надежные и увлеченные люди. Ведь это прежде всего наблюдения, и проведение их сопряжено с определенной ответственностью.
Теперь хотелось бы вернуться к музыке. Что Вас вдохновляет на написание новых альбомов?
Мои внутренние переживания, какие-то жизненные ситуации, которые задели в той или иной степени. Как пример, хотя очень грустный, – трагедия космического корабля «Челленджер» и гибель его экипажа оказали на меня сильное воздействие и родилась музыка, посвященная этому событию. Но были, конечно же и более приятные стимулы. Например, музыкальный цикл «Музыка Небесных Сфер» родился из желания создать такую музыку, которая в той или иной степени описывала небесную стихию, красоту ночи, стала бы своеобразным саунд-треком к некоторым астрономическим явлениям. В этом случае – красота звездного неба является именно тем вдохновляющим фактором. А бывают вещи и вовсе необъяснимые. В последние годы я стал посещать Крымскую Астрофизическую Обсерваторию – в рамках слетов любителей астрономии или просто так – и всякий раз привозил от туда новую музыку. Пишется в Крыму замечательно. Всевозможные аномальщики, уфологи и прочие потусторонщики утверждают, что Крым, а особенно его горная часть – место волшебное – «место силы», как они говорят. Наука объяснить это не может. Но музыка в значительной степени подтверждает.
Какие из Ваших композиций вы могли бы порекомендовать любителям астрономии для прослушивания во время наблюдений?
Я уже упомянул о цикле «Музыка Небесных Сфер» – это 6 альбомов, и записывались они с той целью, что бы была такая музыка, которую можно использовать во время наблюдений, созвучная наблюдательному процессу и состоянию наблюдательности. Но кроме этого цикла у меня в дискографии еще два-три десятка пластинок космической или близкой к тому тематики. Наверное, правильнее всего просто зайти на сайт и самому выбрать подходящее – там все можно прослушать. А вкусы у людей разные. И лучше их самих для себя никто не выберет.
Какую музыку предпочитаете слушать? Кто из композиторов и исполнителей особенно Вами любим?
Слушаю разную. И стилистически близкую к тому, что сам делаю. Тех, кого считаю своими учителями в музыке – часто переслушиваю. Это в первую очередь французы Space, Jean-Michel Jarre, Rockets; немецких первопроходцев не забываю – Klaus Schulze, Tangerine Dream. Но этим мое «меломанство» не ограничивается. Очень люблю прогрессивный рок – Pink Floyd и созвучное с ним. Диско 70-х мне симпатично – Boney M, Arabesque, Donna Summer. Не так давно окунулся в испанскую и латиноамериканскую музыку – в полном восторге от многих исполнителей. Из отечественных исполнителей очень нравятся крайне сильные фильмовые композиторы – Рыбников, Зацепин, Артемьев, а вот рок и эстрада – мимо. Конечно же большое значение для меня имеет классическая музыка, но этот широченный пласт культуры мною изучен мало, хотя его изучать жизни не хватит. И в то же самое время несколько классических произведений мне удалось вплести в полотно электронных созвучий. В моем репертуаре есть электронные интерпретации произведений Баха и Хоакина Родриго. Надеюсь продолжать эти эксперименты.
В Мемориальном Музее Космонавтики проходит ежегодный конкурс космической музыки. Скажите, как у нас обстоят дела с этим направлением? Появляются ли новые имена? По сравнению с другими странами, у нас космическая музыка меньше пропагандируется? Или повсюду, вне зависимости от страны, ей приходится пробиваться среди других, более популярных и раскручиваемых жанров?
Я не слышал об этом конкурсе. Не участвовал. Не могу прокомментировать то, что происходит в Мемориальном Музее Космонавтики, но знаю, что ежедневно в рунете в самых разных соц. сетях и музыкальных сайтах музыканты – профессионалы и любители – публикуют десятки и даже сотни новых мелодий, набросков, готовых треков. Многие вполне заслушивают прослушивания, какие-то даже гениальны. Но не всем удается пробиться, проявить должное упорство не столько в творческом процессе написания и записи произведения, сколько в продвижении своего творчества. Иными словами, безусловно появляются и новые имена и новые произведения, но чаще мы о них не узнаем из-за обилия менее значимой информации рекламно-торгового характера.
Современные технологии и компьютеры сильно упрощают жизнь, внедряясь в том числе и в музыкальную сферу. Скажите, пожалуйста, сейчас по-прежнему очень важно получать классическое музыкальное образование или можно сотворить нечто потрясающее просто овладев необходимым софтом, купив современную клавиатуру, эффекты и банки звуков?
Существует мнение, что в музыкальных технологиях уже по меньшей мере лет двадцать ничего нового не появилось – все, что сейчас предлагают под вывеской «новый синтезатор» или «новая компьютерная программа для музыкантов», по сути своей очередной рестайлинг чего-то старого и не всегда разумного и актуального. С другой стороны, все больше появляется разработок всевозможных «помощников» для музыкантов, которые все сделают за него – нажми только кнопку «Power». Это во многом объясняет, почему в эфире, как радио-теле, так и в интернет-среде, все чаще можно встретить пустые клонированные аранжировки без запоминающихся мелодий, годные лишь для танцев. В данном контексте можно утверждать обратное – технологии на данном этапе уже не столько помогают, сколько вредят, сбивая с толку. И здесь не сильно поможет ни новая версия программы с новыми пресетами звуков и ритмов, так же как и классическое образование вряд ли поможет написать что-то исключительно «потрясающее», новое и свое. Здесь нужен дар, а дар человек получает за старание, за устремленность, пусть даже за упрямство, за беспощадность к себе порой – тогда Вселенная приносит такому музыканту и хорошую идею – мелодию, гармонию, стиль какой-то интересный, но и техническую реализацию – тоже. Но имея лишь образование и самую совершенную студию можно всю жизнь прождать у моря погоды и ничего не произвести.
Аналогия совершенно та же, что и в науке – можно иметь образование и самый лучший телескоп. Но надо желать, стремиться и использовать инструмент в наблюдениях. И того, кто усерден, неутомим в своих изысканиях, обязательно найдет и новая комета и может что-то масштабнее.
Как Вы относитесь к Интернету? С одной стороны, это возможность найти единомышленников, соавторов, слушателей, заявить всему миру о себе и своем творчестве. С другой – это нелегальное распространение аудиозаписей. Чего для Вас больше в Сети: хорошего или плохого? Как Вы относитесь к пиратству, считаете ли Вы, что нужно находить новые формы взаимоотношений между автором и слушателем, например, автору самому выкладывать альбомы в Интернет, а слушателю дать возможность поощрять автора путем перечисления денег в благодарность за отдельные понравившиеся ему композиции?
Я вижу больше хорошего, но и о недостатках любой системы забывать не стоит. Советская или российская ментальность созрела на пиратстве. В социалистические годы не возбранялось копирование с магнитофона на магнитофон любимых записей, и люди не задумывались о том, как живет автор – где-то наверно ему платят зарплату, за то, что он сочиняет, ну, и, хватит ему. Современность принесла другую модель – никто никому ничего не платит – получишь лишь то, что сам сумеешь как-то заработать. Во многочисленных дискуссиях в интернете часто высказывается общее мнение, во многом характеризующее отношение потребителя музыки к ее создателям – «а ты устройся на вторую, третью, четвертую работы, если денег не хватает. Но с чего ты взял, что за музыку кто-то тебе что-то должен?!» – до другого отношения к оплате творческого труда наш социум еще не вырос. Не было этого до революции, не было при советской власти, когда работа ограниченного количества творческих работников оплачивалась из бюджета, но и направлялась она строго в одобренное партией русло. Разумеется, в пару десятилетий после развала СССР сто миллионов людей не воспитать в духе другого отношения к труду творческого работника, а вот расслабить вседоступностью и дозволенностью качать всё и вся – это запросто. Дурное всегда проще дается.
Но и обвинять людей в том, что они творят по неосознанности – тоже не правильно. Правильнее было бы – воспитывать. И процесс этот медленно, но идет. А вместе с ним, действительно, есть замечательная возможности сказать миру любое творческое слово, а не дожидаться благословения партии. В том, что появилась свобода и технологии самостоятельной публикации творчества – в этом гораздо больше плюсов, чем минусов в том, что за это не платят больших денег. В конце концов, Вселенная гармонична и на скромную жизнь настоящему музыканту всегда найдется, если он не теряет уверенности в собственных силах и продолжает творить. В конце концов, музыкант – не банкир и не бандит, чтобы показывать дурной пример материальной чрезмерности и должен осознанно жить скромнее, показывая всем, что главное отнюдь не в количестве денег и есть в жизни другие ценности.
Какие у Вас ближайшие творческие планы? Когда появится Ваш новый альбом, где и когда пройдут концерты?
Трудно говорить о планах, потому, что как только их сформулируешь и поделишься с кем-то, часто возникают проблемы – не люблю говорить о будущем конкретно. Оно неоднозначно. И все же искренне надеюсь как минимум не прекращать начатое. В творческих планах одновременно зреют несколько альбомов. Какой созреет раньше – не могу сказать, не знаю. Часто бывает, что вдруг какой-то альбом рождается совершенно внепланово. Так было и с 6-й частью «Музыки Небесных Сфер» – она вдруг пришла из ниоткуда. А за ней и гастрольный тур на Украину, который я также не планировал.
Но в Москве концерты проходят регулярно. И ближайший уже совсем скоро – 30 марта в Государственном Музее Л.Н. Толстого. Информация о нем будет на сайте. И на астролюбительских ресурсах интернета тоже, я надеюсь. Наверное и на «АстроФесте-2012» что-то новое представлю, но загадывать не буду.
Планируете ли сотрудничество с какими-то исполнителями, может быть даже не в жанре электронной музыки?
Я занимаюсь этим постоянно. Творческое объединение NEANE Records, придуманное мною в 1998-м году, как раз для этого и существует. Оно объединяет интересных, близких мне по духу музыкантов, а теперь еще и художников, фотографов, любителей астрономии тоже. Мы поддерживаем друг друга и обязательно творчески сотрудничаем. В частности мое музыкальное сотрудничество с участником NEANE Records Игорем Колесниковым вылилось в новый музыкальный проект.
Вы участвуете в спортивных мероприятиях, в частности, в «беге в летнюю ночь». Как Вы все успеваете? Без спорта не мыслите свою жизнь?
Я не успеваю всего, что хотелось бы успеть. Вот потому и приходится везде перемещаться бегом – так быстрее. Но к бегу у меня еще и давняя любовь с детства. Возможно, началась она с истории о первом марафонце, который умер у стен Афин сообщив жителям древнего города Эллады о победе в битве с персами. Историю эту рассказал мне отец, когда мне было лет пять – мне тогда удалось впервые бегом преодолеть свой первый километр, но тогда же появилась мечта когда-нибудь пробежать и марафон, что удалось лишь в возрасте 39 лет. На какой-то период времени я забыл о беге, но потом вернулся к нему и теперь понимаю, что бег очень много дает и в отношении здоровья и касательно отношения к жизни. Не раз приходилось слышать от бегунов фразу «Бег – моя философия». И теперь я тоже могу сказать ее совершенно искренне.
Чем еще хотелось бы Вам заниматься? Может быть планируется какое-то новое увлечение?
Нового увлечения не планирую. Даже не представляю, как можно планировать увлечься чем-либо. Это все равно, что планировать влюбиться в кого-то – такое не планируют. Но запросто может случиться, что оно само вдруг встраивается в жизнь, круша и ломая выстроенные заранее, нагроможденные планы. Вот потому и опасаюсь планирования, что не исключаю новых непредсказуемых поворотов. Просто стараюсь быть открытым для нового. А уж оно явится рано или поздно.
Благодарю Вас за это интервью! Хочу пожелать вам новых альбомов, новых концертов и большой любви публики! И, конечно же, здоровья, благополучия и осуществления всего Вами запланированного!
Спасибо за пожелания и интерес к моей деятельности. Надеюсь, что мои «откровения» будут кому-то полезны или просто любопытны. Взаимно желаю Вам и Вашему сайту всего самого благоприятного!
Автор: Антон Ткаченко (16.03.2012)
http://www.4glaza.ru/G-project/2012/03/16/v-gostyax-u-noty-sol-andrej-klimkovskij/