Доминик Перье – французский музыкант и композитор. Он играл на клавишных инструментах для Кристофа, Жан-Мишеля Жарра и других. Он является соучредителем групп Space Art и Stone Age.
Начало
Расскажите, пожалуйста, о ваших начинаниях в музыке.
Я учился играть на фортепиано примерно с пяти до двенадцати лет. Позже – на виолончели. В 17 лет я поступил в школу дизайна, где познакомился с замечательными музыкантами, и мы создали небольшую джазовую группу. Это был мой настоящий профессиональный старт.
Christophe
Полагаю, поворотным моментом в вашей карьере стала встреча с Фрэнсисом Дрейфусом, расскажите нам об этой встрече.
Я познакомился с Фрэнсисом на встрече с Аленом Башунгом. Я позвонил, чтобы сделать музыкальные аранжировки. Я помню великолепную атмосферу, созданную им, его музыкальный дух и индивидуальность.
Работа в легендарной парижской Studios Ferber с Рене Амелином положила начало неустанному сценическому труду. Каково было сотрудничать не только с такой иконой, как Кристоф, но и в качестве музыканта и композитора для многих других французских артистов (Луис Депрестиж, Клод Франсуа)?
Кристоф был моим любимцем среди всех тех, с кем я работал. Самый нежный и приятный.
Именно в Studios Ferber был создан ваш первый полноформатный альбом с группой Bahamas. Le Voyageur Inmobile – впечатляющая, полная виртуозности и очень интересного подхода симфоническая работа. Как эта музыкальная идея возникла у других музыкантов, которые тоже работали с Кристофом?
Идея зародилась гораздо раньше. Я сделал демо-записи с Эриком Демарсаном, моим другом кинокомпозитором, который написал текст, а затем мне удалось добиться того, что Фрэнсис Дрейфус услышал то, что мы записали за полторы недели в Studios Ferber. Следующим летом мы отправились в турне с Кристофом, где должны были играть в первую очередь. Но промоутер тура нас фактически проигнорировал. Мы отказались ехать дальше и не выступали. Именно в тот момент тура я впервые услышал Kraftwerk на одном из фестивалей. Я почувствовал, что это то, что мне действительно нравится.
Space Art
После альбома Bahamas вы, вместе с Роже Риццителли, записали первую работу Art Space в 1977 году. Я думаю, что сессии записи этого альбома проходили в очень сжатые сроки и со Studios Ferber в вашем полном распоряжении. Каковы ваши воспоминания о зарождении этой группы и о шокирующем успехе первого сингла Onyx?
Мы записали альбом Space Art всего за несколько дней. Я помню маленький синтезатор Arp Odyssey в центре комнаты звукорежиссёра студии Жоэта Алана. А также аккумулятор и Роже «Bunny» Риццителли, говорящего инженеру: «Звук должен исходить из стен», просто потому, что он был доволен басами этого устройства. Когда Bunny впервые услышал Onyx на радиостанции RTL в 8 вечера по автомобильному радио, он остановил свою машину посреди дороги, поднял руки и закричал: «Слушайте, это мы!», вызвав тем самым пробку.
В наше время, когда секвенсор является основным элементом при записи альбома, по меньшей мере парадоксально, что альбом Space Art был записан полностью вручную в одиночку, как секвенции, так и барабаны. Было ли это чем-то случайным или преднамеренным и высокомерным проявлением виртуозности с вашей стороны и со стороны Риццителли?
Что касается музыки, то секвенции ещё не были представлены в роли музыкантов. Мне нравилось делать самому вручную с помощью синхронизированного эха те повторяющиеся ноты, которые были частью рождения новой музыки.
Я полагаю, что опыт перехода от «комфортной» ситуации в качестве сессионного музыканта к самой главной роли в качестве автора такой успешной работы, как Onyx, был очень тяжёлым. По этой ли причине вы всего несколько раз появлялись в СМИ, причём анонимно, в скафандрах, которые демонстрировались на телевидении и в газетах?
Это было как возвращение в детство, где нет ничего серьёзного. Дети сами принимали нас за инопланетян.
Мы говорили об одном годе, 1977, в котором на французской электронной сцене появились Space Art, группа Didier Marouani, Space, и Jean Michel Jarre с Oxygene. Несмотря на то, что музыкантов объединяют рабочие отношения и дружба, невозможно представить себе ситуацию музыкальной и коммерческой конкуренции. Были ли обиды, трения или наоборот?
Между разными группами никогда не было конкуренции, потому что мы все знали, что мы композиторы, и удача улыбалась одним больше, чем другим.
В связи с этим вопросом любопытно, что член Space Art, в данном случае вы, участвовал в качестве музыканта в группе Space в одном из их туров. Расскажите нам об этом.
Нам было весело, мы нашли друзей, и для нас музыка была на первом месте.
Для второго альбома Space Art под названием Trip in the Center of Head, было принято решение о дополнительном сотрудничестве, в том числе с Рене Амелином, который сделал финальные миксы альбома. Как вам работалось с таким звукорежиссёром, как он?
Рене Амелин e был нашим другом более трёх лет, он сделал микс нашего первого альбома и подготовил новый микс. Франк Редлих помогал нам в записи. После этих сессий мы очень устали, но Жан Мишель Жарр и Фрэнсис Дрейфус позвали нас поехать в Китай и записать с ним несколько альбомов.
В продолжение последнего альбома Space Art был выпущен новый сингл Playback, содержащий электронную версию 7-ой симфонии Бетховена. На фоне других попыток электронной эмуляции, предпринятых такими людьми, как Исао Томита или Венди Карлос, эта попытка казалась очень оригинальной. Что вы можете сказать об этом эксперименте?
Тем не менее, у нас было время записать сингл Symphonix. Это был новый опыт и новые аранжировки.
Stone Age
Расскажите, пожалуйста, о группе Stone Age.
Моё творческое убежище с Мишелем Вали. Он поддерживает меня на земле, когда я слишком долго нахожусь в звёздном небе.
В Stone Age вы играли в одной группе с Жеромом Гегеном, а также иногда с Клодом Саммаром и Патриком Рондатом, музыкантами, связанными с Jarre. Это похоже на большое сообщество друзей, с постоянным контактом, которым удаётся непрерывно пересекаться. Мои друзья-музыканты в конце концов стали членами семьи, и все стало проще. Jarre – это как рандеву, где мы встречаемся все вместе.
Soundtracks
Расскажите, пожалуйста, о вашей работе для кинематографа и саундтреков.
Вместе с моим другом Эриком Демарсаном я работал в качестве аранжировщика в таких фильмах, как Le Cercle Rouge или L'Armee Des Ombres. Но опыт работы с Бобом Декутом для фильма Les Gens honnetes Vivent in France был замечательным. Это были два года работы, сочинения, записи. Им пришлось изменить музыку, потому что Боб поменял редакцию образов. Фактически мы сделали почти два или три саундтрека для одного фильма…
Space Art Tribute
Последние два года были заняты работой по спасению Space Art, сначала публикацией его ремастированной и расширенной дискографии (альбом Revised, 2010), и, наконец, проектом Space Art Tribute. Мы говорим о том, что мы снова на переднем крае с альбомом и туром. Расскажите нам о концертах, которые вы сейчас проводите, о выбранном треклисте, который включает в себя некоторые успешные работы, но также и Space Art – трибьют диска, с вашим загадочным выступлением с подсветкой на голове…
Первый концерт в Гютерслоу (Германия) был очень хорошим с семью минутами выступлений на бис. Реакция скрипки Лили на синтезаторы и бас Мишеля Вали идеально вписывается в общую картину. Красные лампы придают нам ощущение детскости, что мне очень нравится.
Jean Michel Jarre
Я думаю, что это было в 1973 году, во время одной из сессий записи с Christophe, когда Jean Michel Jarre и вы встретились. При каких обстоятельствах произошла эта первая встреча?
Мы были на одной частоте. Когда я увидел этого элегантного мужчину, сидящего в Studios Ferber, я предложил сыграть со мной в студии. Это был комплимент, который он, очевидно, принял на ура, потому что спустя 35 лет мы всё ещё работаем вместе.
Вы впервые выступили с Жарром в 1981 году на исторических концертах в Китае. Пожалуйста, расскажите нам об этом приключении.
Это было замечательное путешествие в сопровождении великих людей.
В том туре 1981 года были затронуты многие из основных вопросов, которые возникают у поклонников Жарра. Много было сказано о проблемах, особенно в вечер открытия в Пекине. Музыкальный журналист Рафаэль Реверт, который был единственным репортёром, освещавшим испанский мюзикл в том туре, рассказал нам в эксклюзивном интервью анекдоты, связанные с премьерой. Чем вам запомнился первый концерт в Китае?
Первый концерт в Пекине закончился полупустым залом, потому что в этот час последние городские автобусы закончили свой рабочий день. Как анекдот, когда Далай-лама вышел на сцену и протянул руку каждому, сказав «приятно познакомиться», а переводчик сделал дословный перевод с французского на китайский, «счастлив заполнить вас, пожалуйста». Весь зал засмеялся, показывая, что у китайцев отличное чувство юмора (более чем вероятно, что в этой истории Доминик перепутал какого-то китайского авторитета с Далай Ламой, поскольку после вторжения Китая в Тибет в 1950 году и последующего изгнания буддистов было парадоксальным присутствие ламы в 1981 году в коммунистическом Китае).
Реверт также рассказал о бюрократических препятствиях и ограничениях, с которыми сталкиваются политические власти. Они были особенно заинтересованы в том, чтобы держать журналистов подальше от китайского населения. Наблюдали ли вы подобные ограничения или чрезмерный контроль со стороны властей?
Мы были приглашены с нашими жёнами, но они жили в разных отелях для туристов, и нам потребовалось много времени, чтобы перегруппироваться с ними.
Есть момент, в котором единодушно согласны последователи Jarre, и выбрать The Concerts in China как его лучший концертный альбом. Конечно, мы знаем, что была проведена большая работа по пост-продакшну и даже добавлены некоторые бонус-треки. Как вы оцениваете альбом и его содержание по отношению к концертам, в которых он принимал участие?
Альбом The Concerts in China для меня как книга, в которой я вспоминаю те великие моменты.
Пожалуйста, расскажите нам о вашем соло на Magnetic Fields 2 в Китае. Это было просто блестяще.
Участие в Magnetic Fields 2 – это результат сотрудничества с Jarre, который работал над режиссурой и монтажом всего.
Пожалуйста, расскажите нам несколько воспоминаний о туре Oxygene в 2008 году.
Тур Oxygene вернул нас ко всем. Каждый музыкант со своим рюкзаком. Франсис Римберт пел I Believe i Can Fly, а Клод Самард собирал припасы на день.
Мы говорим о сосуществовании и дружбе. На протяжении всей своей музыкальной карьеры он сотрудничал с великими профессионалами, о которых хотелось бы услышать что-то особенное, что вы выделяете в них. Вот список:
Мишель Гейс – Звучание солнечных цветов.
Фредерик Руссо – Рыцарь секвенций, который продолжил сотрудничество с Вангелисом.
Джером Геген – Мой друг из Stone Age.
Франсис Римбер – Тот, кто способен в одиночку играть музыку Jarre.
Мари Лоре Лебушер – Моя спутница.
Патрик Пеламург – Мой коллега.
Клод Самард – Мой коллега.
Роже «Bunny» Ризителли и Фрэнсис Дрейфус – Два персонажа, далёкие друг от друга во времени, но очень близкие в Музыке.
Rendezvous Benicarlo
В 2012 году вы выступили на ежегодной встрече поклонников Жана Мишеля Жарра Rendez Vous со своей группой Space Art Tribute. Расскажите нам об этом особенном выступлении.
Это было замечательное приглашение с тёплым приёмом. Я хотел бы поблагодарить всё сообщество Fairlight Jarre.
Мы хотим поблагодарить Доминика Перье, Мари Лор Лебушер и Серхио «Keys» Валлинаса. Без них интервью было бы невозможным.
2 января 2014 года