Статья в журнале Best Instrumental, сентябрь, 1975 год
Майклу Олдфилду понадобился без малого год, чтобы сочинить и записать альбом Tubular Bells, в котором он сам играет на всех инструментах. Новый альбом Вангелиса Папатанассиу Heaven And Hell, тоже полностью «сыгранный» автором, создавался (включая сочинение самой музыки, аранжировку и запись) в течение одного месяца. По словам самого Вангелиса, музыка этого альбома «создавалась ровно столько же времени, сколько понадобилось на его исполнение». Разумеется, у каждого автора есть свой индивидуальный путь и свои временные рамки, но сам факт того, что данный композитор сумел в одиночку записать альбом в такой рекордный срок, говорит сам за себя. Вполне вероятно, что, будь у Олдфилда собственная студия, он посвятил бы Tubular Bells гораздо меньше времени. Правда и то, что многие музыканты месяцами и даже годами готовы «полировать» и совершенствовать свои новые проекты. Однако Вангелис делает музыку быстро, и это объясняется далеко не только его человеческой индивидуальностью. В этом кроется его личная концепция музыки, которую кратко можно сформулировать так: «Честность через спонтанность».
Вангелис до недавнего времени был клавишником, а также весьма виртуозным перкуссионистом и автором большинства песен греческой группы Aphrodite's Child, которая завоевала огромную популярность в Европе. С момента распада группы только ее вокалист Демис Руссос (Demis Roussos) сделал, бесспорно, успешную соло-карьеру. Но Руссос выбрал вполне себе традиционный путь эстрадного певца, в то время как Вангелис сам выстраивает свое будущее, начиная с самого фундамента. В прошлом году он на какое-то время оказался в центре внимания музыкальной прессы, когда пошли слухи, что он, возможно, присоединится к группе Yes, заменив клавишника Рика Уэйкмана. Но новым клавишником Yes стал Патрик Морац, и тогда все решили, что Вангелис вернулся в свою резиденцию во Франции. Однако на самом деле он сейчас снимает квартиру в Лондоне, и без всякой лишней шумихи занимается множеством дел: пишет музыку к фильмам, создает свою собственную звукозаписывающую студию, ведет переговоры с лейблом RCA и заканчивает работу над альбомом (как раз первым для RCA) Heaven And Hell.
Спокойный и немногословный композитор – это именно то, что про Вангелиса никак не скажешь. Он кипит природной энергией (ибо не принимает не только никаких химических стимуляторов, но даже и спиртного), неистовой энергией доменной печи. Где бы он ни был, что бы ни делал – импровизирует ли на рояле или просто беседует с вами, само его присутствие гарантирует, что здесь происходит событие. Причем эта его энергия то и дело перехлестывает границы музыки: стены студии увешаны его рисунками, в которых сразу угадывается тема альбома Heaven And Hell. Множество лиц, отражающих бесчисленные человеческие эмоции, падают в черную бездну, крылатый ангел ведет девочку сквозь туманную долину. А еще Вангелис, говорят, потрясающе готовит! Для него существует только один способ самовыражения – мгновенно и от всего сердца. Сам он говорит об этом так: «Если ты делаешь один альбом на протяжении года, за это время ты обрастаешь совершенно новым опытом, ты меняешься, и уже иначе смотришь на свою работу, что-то приходится постоянно менять. Я думаю, что самый честный путь – записывать музыку как можно быстрее, не оставляя себе времени на раздумья по поводу того, что правильно, а что неправильно. Даже если я вдруг сыграю одну ноту не верно, я не буду переписывать этот фрагмент, потому что невозможно второй раз «поймать» то же настроение. Делать музыку – это как любовью заниматься, все хорошо только тогда, когда честно и спонтанно».
Знакомство с альбомом Heaven And Hell действительно несет в себе нечто потустороннее. Музыка не разделена на явные отдельные треки, каждая композиция незаметно перетекает в следующую. Первая сторона пластинки – это Рай (Heaven). Однако не стоит здесь ждать милой пасторальной музыки – Рай в трактовке Вангелиса полон страстей, Английский Камерный Хор, участвовавший в записи, то и дело «взрывается» величественными возгласами. В музыке явно прослеживается контраст между Светом и Тьмой. В финале первой части звучит просто внеземной голос Йона Андерсона (видимо, это тот самый случай, когда гора пришла к Магомету), и поет он слова, которые столь же спонтанны, как и весь альбом. Скорее всего, он и Вангелис вначале пошли и перекусили чем-нибудь, затем вернулись в студию, Вангелис сел за рояль и стал наигрывать мелодию, а Андерсон просто начал петь те слова, которые оказались вдохновлены музыкой. Вторая сторона – Ад. И если музыка первой стороны – это в основном клавишные, то здесь главенствуют различные ударные инструменты, пугающие удары гонга, а звуки синтезаторов подкрадываются, словно злобные демоны.
Список инструментов, которые Вангелис задействовал в альбоме, весьма впечатляющий. Среди главных же стоит назвать рояль Bosendorfer (гордость и счастье Вангелиса), электроорганы Hammond B3, Tornado и Farfisa, Hohner Clavinet, электропиано Fender 88, стрингс-синтезатор Elka Rhapsody, синтезатор ARP Pro-solist, два синтезатора Mini-Korg 700, Crumar compact piano, Clavioli, а также два мини-синтезатора Stylophone 350S. Этот «набор» говорит сам за себя: насколько далеко композитор ушел не только от стиля Aphrodite's Child (что само собой разумеется), но и от стилистики своих собственных недавних альбомов. Как сам Вангелис оценивает изменения, которые претерпевает его музыка? «Я и три года назад смог бы записать подобный альбом, технически это было возможно. Причин, по которым я этого не сделал тогда, две: временной формат и маркетинг. Некоторые из тех магнитофонных записей, которые я сделал десять лет назад, музыкально и технически более сложны, чем этот альбом. Проблема музыканта состоит в том, что ты должен сражаться с рынком, звукозаписывающими компаниями и вообще миром, в котором слишком много людей с промытыми мозгами. Сегодня создание музыки тесно сопряжено с экономикой».
Майк Олдфилд исполнил свой альбом на сцене, и Вангелис надеется, что ему удастся исполнить «вживую» Heaven And Hell, причем многие синтезаторные партии будут перепоручены настоящему симфоническому оркестру. Как сам автор относится к перспективе увидеть (и услышать), как множество музыкантов играют со сцены ту музыку, которую на альбоме он исполнил сам? «Отлично! Будет здорово откинуться в кресле и послушать, как кто-то играет музыку, которая стоила мне огромных эмоциональных и физических сил. Сколько капель пота будет тогда на бровях каждого музыканта оркестра? И каждая из этих капель пота – моя!»
Перевод: Андрей Гирный