Со своим проектом Alio Die уроженец Милана Стефано Муссо уже почти двадцать пять лет является одной из самых важных и нетипичных фигур в итальянской семье амбиент-музыки. Мастер в искусстве интеграции природных звуков и средневековых инструментов в дисциплину, традиционно ассоциирующуюся с электроникой, Alio Die имеет на своём счету несколько десятков сольных и совместных альбомов (один из них – с Робертом Ричем). Он также руководит собственным лейблом Hic Sunt Leones. 17 мая итальянец впервые выступил на фестивале Ambient Festival в Антверпене, Бельгия.
Стефано, что означает ваш псевдоним Alio Die?
Это сценический псевдоним, который я взял с самого начала своего музыкального проекта. В буквальном переводе с латыни он означает «ещё один день». Но его также можно интерпретировать в позитивном смысле как «пожелание лучших времён».
Каковы ваши отношения с музыкой?
Я начал свою деятельность в 1990 году. Сначала я был внимательным слушателем. Прослушивание самых разных стилей дало мне очень многое. Мой подход к музыке всегда был спонтанным, скорее исследовательским, чем академическим. Я не учился музыке в общепринятом смысле этого слова, хотя позже я изучал некоторые аспекты зарубежных музыкальных традиций, которые меня интересовали. Моя деятельность заключается в записи и выпуске пластинок, ведении собственного лейбла и распространении экспериментальной музыки.
Что привело вас в мир амбиент-музыки?
Вероятно, то, что я всегда стараюсь связать свою работу с окружающей средой. Таким образом, моя музыка действительно имеет амбиентный характер, если только мы понимаем, что мы подразумеваем под этим ярлыком.
Какие музыканты вам нравятся в этом жанре?
Я не всегда слушал музыку такого типа. Когда я начинал, я слушал самые разные стили. В мире амбиента, Vidna Obmana, другими словами Дирк Серриес, был моим первым вдохновением, примерно в 1989 году. Но также Брайан Ино, Джефф Гринке и Дэвид Сильвиан. Позже я обратился к этнической музыке, минимализму, а также к новой волне и электронике в целом. Моя работа в качестве дистрибьютора также даёт мне прекрасную возможность открывать для себя самых разных музыкантов, каждый из которых разрабатывает свой собственный оригинальный подход.
Есть ли у вашей музыки какая-то конкретная цель?
Я задумывал свои первые записи как своего рода самотерапию, способ, который позволял мне обрести спокойствие и определённое состояние души. В своих первых попытках я искал гипнотический эффект. Я смог расширить этот подход, более глубоко исследуя настройки инструментов. Удалось ли мне это? Возможно, это решать каждому слушателю.
Вы любите смешивать электронику и акустику, синтез и естественные звуки. Каков ваш творческий процесс?
Я начинал со смешивания натуральных звуков и сэмплов. Сейчас я добавляю гораздо больше акустических инструментов, что означает, что большую часть времени я редактирую. Например, я могу начать сессию с акустических инструментов, таких как струнные инструменты, ситар или различные колокольчики и свистки. На этом этапе речь идёт не об импровизации, а об ощущениях, которые дают настройки. Мне нравится исследовать и изменять параметры. Затем я добавляю слои и разворачиваю звук, используя сэмплы и эффекты. Это один из способов создания альбома. Есть и другой: тот, который я практиковал раньше, по сути, основан на сэмплировании. Сейчас мои треки длиннее, чем раньше, из-за этих технических различий, а также из-за возможностей, которые дают компьютеры в плане многодорожечной записи.
Ваш интерес к традиционной музыке уходит корнями далеко в прошлое. Как много из неё вы включаете в свои композиции?
Вообще говоря, я ценю всю старинную музыку. Средневековую музыку я люблю, прежде всего, как слушатель, но также и как источник вдохновения. К счастью, в Италии полно подходящих мест, таких как замки и средневековые деревни. В этих случаях вдохновение приходит из самого места. Но я сохраняю очень свободное отношение. Прежде всего, меня интересует возможность исследовать созвучия некоторых средневековых инструментов, таких как гобой или старая шарманка, инструментов, богатых гармониками, но более близких к этнической музыке, чем к современной классической.
Не находите ли вы вдохновение и в путешествиях?
Я не так часто путешествую. В Таиланде я нашёл несколько интересных инструментов и обнаружил несколько отличных природных звуков. Я часто записываю музыку на природе. Но это было давно. С тех пор я в основном путешествую по Европе. Конечно, если говорить о другом, то в 1996 году я провёл больше месяца в Калифорнии с Робертом Ричем, записывая наш альбом Fissures.
Что дало вам сотрудничество с Робертом Ричем?
Это был уникальный и обогащающий опыт. Роберт уже был хорошо известен. Он сделал много записей и имел солидный технический опыт. Я многому у него научился. Именно от него у меня появилась страсть к настройкам, которую я продолжаю развивать с тех пор. Впервые у меня была возможность познакомиться с другой концепцией музыки. Он поделился со мной своим методом, основанным на тщательной композиторской работе, в то время как я более интуитивен. Этот опыт дал мне гораздо больше, чем альбом Fissures. В течение 40 дней, которые я провёл с ним, мы не только сотрудничали, но и развивали дружеские отношения и обменивались опытом. Например, у нас был общий интерес к этнической музыке, гамелану и индийской музыке. У меня также была возможность посетить два его сонных концерта. Я думаю, что Роберт Рич достиг исключительного качества в том, как он использует звук в пространстве.
Поддерживаете ли вы связь с важной итальянской амбиент-сценой?
Я познакомился с Джанлуиджи Гаспаретти [1958-2013] aka Oophoi, потому что я издавал его первые альбомы. Он регулярно рекламировал мою музыку в своем веб-журнале Deep Listening. Как я уже сказал, моя работа в качестве дистрибьютора также позволила мне установить прямые контакты с другими музыкантами, такими как Opium и Zeit, чьи записи появились в каталоге моего лейбла Hic Sunt Leones, и с которыми я иногда сотрудничал.
Почему вы почувствовали необходимость основать Hic Sunt Leones [буквально: «Здесь львы»]?
Это был довольно спонтанный выбор в начале 90-х годов. Я хотел самостоятельно издать свой первый диск. Создание лейбла, бренда, облегчило мне контакт с другими продюсерами и артистами того же жанра.
Похоже, вы придаёте большое значение визуальному оформлению. Вы сами разрабатываете обложки для своих альбомов?
В большинстве случаев я делаю дизайн сам. Некоторые обложки сделаны вручную. Иногда я создаю композиции с элементами растений, семян или цветов. Сейчас я иногда предлагаю ограниченные издания из рисовой бумаги, чтобы добавить дополнительный художественный штрих. Мне нравится идея создания тёплого предмета, который не имеет индустриального, массового вида. Такая музыка не гонится за массами или рекламой.
Давайте поговорим о ваших последних работах.
Моя последняя пластинка Amidst the Circling Spires [январь 2014] – это сотрудничество с американской певицей и музыкантом Sylvi Alli. Она знала мои работы, я знал её и её сольные альбомы и саундтреки. Это взаимное уважение заставило нас захотеть встретиться и поработать вместе.
Мне показалось, что я обнаружил в этом альбоме элементы литургической музыки, стиль, который вы уже исследовали в своём последнем сольном опусе Deconsecrated & Pure [2012].
Действительно. Если интимная атмосфера Amidst the Circling Spires местами напоминает псалмы или молитву, то это потому, что оба наших стиля, мой и Сильви, уже содержали подобную атмосферу. Deconsecrated & Pure также был связан с ранней музыкой, потому что я уже давно отождествляю себя с ней. Для этой пластинки я разработал сэмплы, к которым добавил акустические звуки и несколько средневековых элементов. Всё это отчасти основано на концепции моей трилогии Castles Sonorisations [в которую входят Aura Seminalis (2008), Tempus Rei (2008) и Horas Tibi Serenas (2010)]. В этих трёх альбомах я продвинулся ещё дальше в этом слиянии жанров между дроном и итальянской средневековой музыкой, по крайней мере, в плане атмосферы.
Какую музыкальную область вы будете исследовать этим вечером? Чего мы можем ожидать от вашего выступления?
Обычно я не даю много концертов. Мне сложнее использовать электронные инструменты на сцене. Это связано с тем, как я работаю в студии, с большим количеством сэмплов и многодорожечным микшированием: все эти техники нелегко воспроизвести вживую на сцене, особенно когда ты играешь один. Но в этот раз мне будет помогать Sjaak Overgaauw из Premonition Factory. Мы решили это в последнюю минуту. Дирк Серриес также будет ассистировать с отрывком. Так что я смогу сконцентрироваться на акустических звуках. Очевидно, что этот концерт будет более акустическим, чем обычно. Я взял с собой целый ряд инструментов, которые часто использую. Они будут подвергнуты различным эффектам и обработке. Sjaak будет делать некоторые лупы. Всё это будет сочетаться с очень простым электронным треком, который я подготовил заранее специально для этого шоу.
Готовите ли вы новый альбом? Или какие-нибудь другие концерты?
На данный момент у меня нет никаких концертных планов. Но если кто-то заинтересуется и захочет заказать меня, это может произойти довольно быстро, как это случилось с моими последними концертами в Праге в 2009 году и в Греции в декабре 2012 года. С другой стороны, мой студийный график довольно насыщен. У меня в работе несколько проектов, как сольных, так и совместных. Как сольный артист, я заканчиваю запись экспериментального альбома, основанного на сэмплах ситара. Что касается различных совместных проектов, то они идут параллельно, в своём собственном темпе. Я записал много нового материала с Lingua Fungi. Нам ещё предстоит встретиться, чтобы завершить проект. Надеюсь, в этом году. Новый альбом с Parallel Worlds близится к завершению. Мы выпустим его на другом лейбле. Я также работаю с Лоренцо Монтана, артистом, который увлекается электронной музыкой гораздо больше, чем я, и чьи диски обычно выпускает Fax. Наша пластинка готова, и у неё уже есть название: Holographic Codex. Я выпущу её на своём другом лейбле, Projekt, вероятно, в этом году. Наконец, Hic Sunt Leones продолжает издавать работы собственных артистов, таких как дуэт Aglaia. Они выпустили около десяти альбомов, плюс два со мной. Их стиль более электронный, чем мой, но совсем не холодный, а очень расслабляющий. Aglaia получила хороший отклик за последние несколько лет. У нас более или менее одинаковые поклонники.
Sylvain Mazars
23 мая 2014 года