Alpha Lyra и MoonSatellite. Кристиан Пьенуар и Марк Пербаль: эти два имени уже хорошо известны французским поклонникам электронной музыки. 10 мая Рон Бутс приветствовал их обоих в Нидерландах на фестивале E-Day 2014 года. Это было впервые для Alpha Lyra и MoonSatellite, которые впервые выступали за границей перед новой аудиторией, в основном немецкой и голландской. Эти два музыканта воспользовались возможностью представить свой новый альбом Live in Nancy 2013, рассказать о своих приключениях, часто совместных, и расшифровать тайны французской сцены электронной музыки. Перекрёстное интервью проходило в отеле в Бесте, недалеко от Эйндховена, за день до концерта.
Кристиан, расскажите мне о вашем первом знакомстве с электронной музыкой.
Christian Piednoir (Alpha Lyra): Это было в 1975 году, с Rubycon от Tangerine Dream. В тот же день я купил Inventions for Electric Guitar Мануэля Гёттшинга, прочитав рецензии в таких журналах, как Rock&Folk и Best, которые рассказывали об этой новой музыке. Затем появился Клаус Шульце. У меня в руках был альбом Timewind, как только он вышел в 1976 году. Так всё и началось. После этого я увлёкся всем, что связано с ним: Irrlicht, Picture Music, все новые релизы.
Но почему ты решил заняться этим?
Christian: Я всегда был немного меломаном. Мне нравилось возиться со звуками на магнитофонах. В итоге я купил один из первых коммерчески доступных монофонических синтезаторов, Kawai: первый якобы дешёвый монофонический синтезатор «массового потребления». Помню, я заплатил за него 2400 франков, что в то время означало полтора месяца летней работы для меня. Я заказал его в Montparnasse Musique, как только узнал о нём. Доставка заняла невероятно много времени! Но, конечно же, Kawai 100f по цене был совсем не похож на Korg или Moog того времени. Вот так я и начал, с Kawai и двух магнитофонов, один для эха, другой для записи. В то время это было очень похоже на Шульце на сцене.
Подводя итог, можно сказать, что вы – дитя «немецкой традиции». Что касается тебя, Марк, то это совершенно другая история!
Marc Perbal (MoonSatellite): Не совсем! Для меня всё началось с Жана-Мишеля Жарра. Я был молод, и мне очень нравились большие поп-хиты. У моих родителей была виниловая пластинка Popcorn и другие подобные песни. В колледже я слушал Вангелиса и знаменитые сборники Synthetiseur. Так я познакомился и с музыкой Kraftwerk. Однажды я купил маленький синтезатор. Моя цель была проста. Я хотел играть каверы Жарра. Затем пришла моя очередь открыть для себя Клауса Шульце. И тут что-то произошло. Я понял, что в музыке есть что-то ещё. Это было в начале 2000-х. Я познакомился с Tangerine Dream и всеми немцами, в то время как очень, очень долгое время я был привязан к Жарру. Сегодня я бы придерживался только Oxygene и Equinoxe.
Christian: Для меня первые два альбома также являются двумя лучшими. Всё это было очень инновационно.
Кристиан, насколько Вы понимаете, «немецкая традиция» – это не только музыка, но и знакомство с людьми. Фактически, вас обнаружил в Интернете один немец.
Christian: Да, можно сказать, что я принадлежу к поколению MySpace. Сайт уже не используется, но тогда я заходил на него каждый день. Год назад я перестал. Меня обнаружил Роберт Шрёдер. Он решил сделать сборник с музыкантами, чьи работы ему понравились на MySpace, как правило, это были не очень известные люди. Он услышал отрывки с моего первого диска в сети, и в 2007 году, кажется, это было, и он связался со мной. Нас было трое из Франции на этом сборнике, изданном Spheric Music и названном Dreams of MySpace Volume 1. Это не сработало, и второй том так и не увидел свет.
Но вы оставались на сцене, и Бернд Шолль выпустил два ваших альбома.
Christian: Это произошло благодаря Бернду Кистенмахеру, когда он приехал играть на Boule noire в Париже, концерт, организованный Cosmiccagibi, ассоциацией Оливье Беге. Мы отлично провели время с Берндом, и в ходе беседы я убедил его отдать мои диски Шоллю, чтобы узнать, не выпустит ли он их на своем лейбле MellowJet. Бернд Шолль согласился. Он издал альбомы Music for the Stars II и Spacefish. Последний, From Berlin to Paris, также должен был выйти на MellowJet в 2013 году. К сожалению, этого не произошло, и в итоге я сам выпустил пластинку в мае, правда, слишком поздно для концерта в Нанси.
Марк, вы сказали, что начинали с каверов Жарра. Несколько лет назад вы даже перезаписали Oxygene полностью, это правда?
Marc: Да, это было в 2007-2008 годах, в честь тридцатилетия пластинки, которую Жан-Мишель Жарр только что переиздал с некоторыми вариациями. Именно эту версию я и воспроизвёл.
Но когда вы записали свой первый настоящий альбом, с собственными композициями?
Marc: Примерно в то же время. Я вложил много себя в обложку Oxygene, и это позволило мне по-настоящему раскрыть потенциал моих машин. До этого, надо сказать, я просто возился. Но именно в этот момент у меня случилось откровение – Timewind Клауса Шульце. И вот, после этого кавера, я впервые решил написать свои собственные треки. В конце концов, именно пытаясь точно воспроизвести Жарра, я научился владеть машинами, но как только я понял, как использовать их для сочинения, я закончил тем, что стал делать разработки в стиле Клауса Шульце.
В своем продюсировании вы, похоже, проводите различие между короткими, резкими треками, основанными на классической структуре куплет-припев, и более длинными, прогрессивными треками.
Marc: Когда ты играешь Жарра в течение двадцати лет, как только ты начинаешь сочинять свой собственный материал, ты автоматически делаешь Жарра. Неизбежно, ты воспроизводишь то, что постоянно слушаешь. И действительно, это означает чередование куплета и припева, фейзер везде и так далее. Странно, но как только я написал свои первые треки и представил их окружающим, меня раскритиковали за то, что я делаю только длинные вступительные партии, которые никогда не продвигаются. Но потом я открыл для себя Шульце и успокоился, потому что это было именно то, что он делал. Чем больше я погружался в его музыку, тем меньше я записывал треки в стиле Жарра. Всё, что я выпустил на Jamendo в первые дни, было в этом духе. Это ничего не стоит, потому что это всё копирование и вставка. Так что да, разница действительно есть. В наши дни я больше увлечён творческим процессом.
Кристиан, а как вы сочиняете? Сколько в ней мысли и импровизации?
Christian: Творческий процесс в некоторой степени ускользает от меня, как это часто бывает с музыкантами. Это всё подсознательно, я думаю. В основном, это импровизация: два или три аккорда, которые хорошо звучат, хороший звук. На программном обеспечении я играю с пресетами, нахожу звук, который меня вдохновляет, переделываю его и начинаю! На аналоговых инструментах я меньше работаю над звуками. Я использую их для создания последовательностей, но прежде всего слоёв, играю три или четыре аккорда, намёк на мелодию и атмосферу. Затем я работаю, как художник, добавляя маленькие штрихи кистью. Я говорю так, потому что я пишу картины (абстрактные, большого формата). Я также фотограф. Все искусства связаны между собой. Я одинаково выражаю себя через фотографию, музыку и живопись. Я также немного пишу.
Марк, какие инструменты есть в вашей студии Magnetic?
Marc: У меня есть цифровые стойки, где я храню свои самые первые синтезаторы. Большинство из них всё ещё являются аналоговыми моделирующими синтезаторами, которые должны были позволить мне экспериментировать со звуком. У меня есть аналоговый стенд, где можно найти настоящие синтезаторы 70-х годов, например, Moog. Но я работаю как Кристиан: сначала импровизация. Затем я придумываю небольшую концепцию, просто потому что она хорошо звучит! В остальном всё очень интуитивно. Если у меня есть три свободных часа, я включаю синтезатор и смотрю, что получится. Звук – это всё. На самом деле, я работаю с заводскими звуками не хуже. Затем я украшаю их секвенциями, эффектами и так далее.
Насколько я понимаю, вы также играете на органе.
Marc: Как любитель! Я учился игре на органе в течение года и немного занимался теорией музыки, но у меня нет настоящего музыкального образования. Когда я понял, что мне потребуются годы, чтобы играть на органе те произведения, которые мне нравятся, я приуныл и вернулся к синтезатору.
Christian: Я тоже этого не сделал и жалею об этом. Я бы хотел иметь возможность переписать свою музыку на партитуру, иметь представление о гармонии. Я всё делаю на слух. Я представлял свою работу людям, которые действительно являются музыкантами, и они говорили мне: «О нет, это неправильно! Нам нельзя так делать». Но почему бы и нет, если результат отражает мою чувствительность и звучит хорошо? Клаус Шульце тоже не имеет музыкального образования.
Marc: В то же время, именно это позволяет нам использовать интуитивный подход.
Вы вкладываете много денег в музыку и инструменты?
Christian: Да, это бюджет! Но мне никогда не приходилось чем-то жертвовать. Вообще, мы обычно покупаем подержанное. У нас есть несколько возможностей по хорошей цене.
Marc: Я предпочитаю покупать новое. Но я всё накапливаю. Я никогда ничего не продавал. Я бы всё равно ничего не получил от подержанного устройства.
Как вы объясните тот факт, что так много поклонников электронной музыки рано или поздно увлекаются ею?
Christian: Это потому, что это так заманчиво! Когда вы покупаете синтезатор, вы попадаете в легенду о музыканте на сцене со всеми его кнопками. Я не могу не удивляться каждый раз, когда захожу в свою студию. На прошлой неделе у меня всё было настроено в режиме сцены, как это будет завтра. Было темно, и когда я вошёл в студию, это было волшебно: всё мигало, светодиоды, секвенсоры. Я до сих пор испытываю то небольшое волнение; такое же, как когда я ходил на концерты Клауса Шульце.
Marc: Именно так. Даже на сцене. Неважно, насколько ты нервничаешь, как только ты окружаешь себя своими инструментами, ты изолируешь себя в пузыре, маленьком коконе. Пятьдесят или тысяча зрителей не могут этого изменить.
На сегодняшней традиционной сцене электронной музыки почти никто из музыкантов не является профессионалом. А как насчёт вас? Чем вы зарабатываете на жизнь?
Christian: Я фотограф. В основном, фотограф дикой природы для компании, которая специализируется на домашних животных: рыбах и водных обитателях, или новых домашних животных, но не собак и кошек. Я также журналист. Я пишу для специализированной прессы и зоомагазинов. И я являюсь партнёром издательской компании, которая выпускает пять ежеквартальных журналов о рыбах, садовых прудах и птицах. В нашем каталоге около ста наименований книг, все в одной области.
Marc: Я учитель французского языка в средней школе, но по образованию я преподаватель философии.
Знают ли ваши ученики о вашей музыкальной деятельности?
Marc: Некоторым из них удаётся найти меня в Интернете. Сам я никогда не упоминаю эту тему. Когда я был на последнем курсе, некоторые из них купили мои диски. Но им больше нравится Дэвид Гетта. И когда они слышат наши вещи, конечно, они думают, что это круто, но никогда не знаешь, сколько в этом лести. Для них это всё равно недостаточно подвижно.
Christian: Да, это правда. Мой сын регулярно просит меня немного измениться. У меня есть большой соблазн исследовать эту область. У меня есть драм-машина. Я никогда не пробовал это раньше. Но тот день, когда я поставлю драм-машину на один из своих треков, будет большим прорывом! Я должен буду попробовать что-нибудь в ближайшее время.
Marc: Я уже пробовал играть как Гетта. Но у меня не получается, это не мой стиль.
Christian: Увидишь завтра, Марк! Я собираюсь сделать для тебя немного Guetta. Одним пальцем, как Гиньоли на Canal+!
Marc: Но, когда ты спросил, почему фанаты всё больше и больше увлекаются этим, это ещё и потому, что инструменты стали намного демократичнее. Синтезаторы стали дешевле; но, прежде всего, благодаря компьютерам, всё переведено в цифровой формат. С помощью циклов и сэмплов любой может создать трек. Возможно, это не является настоящим творчеством, но в любом случае это работает.
Раз уж мы заговорили о студентах, которые «гуглят» в интернете ваше имя, скажите, что означает ваш творческий псевдоним MoonSatellite?
Marc: Нам нужно было придумать сценическое имя. Я думал об этом вместе со своим двоюродным братом, и нам понравилось это. MoonSatellite вызывает в памяти мир грёз, космос, Луну, что-то парящее, похожее на спутник на орбите. Не будем забывать, что это космическая музыка.
Christian: Alpha Lyra в некотором роде то же самое. Это самая яркая звезда на северном небе. Почему я выбрал именно её? Потому что это часть единственного созвездия, в котором есть музыкальный инструмент – лира. Я сам очень космический человек и с ранних лет увлекаюсь астрономией. Я был преподавателем астрономии в летнем лагере, так что я кое-что об этом знаю. Более того, Piednoir – не самое лучшее сценическое имя, даже если оно популярно за рубежом. И наконец, я хотел отличить своё имя артиста от моего профессионального имени, которое относительно хорошо известно в мире фотографии дикой природы.
Марк, вы прошли путь от Жарра до немцев, от Парижа до Берлина. Что касается тебя, Кристиан, то в своем последнем альбоме From Berlin to Paris (май 2013) ты пошёл в прямо противоположном направлении.
Christian: Да. Источник зарождения электронной музыки – это Германия! Всё началось с берлинской сцены в начале 70-х годов. Я хотел уехать оттуда и вернуться в Париж, столицу европейской культуры, где я родился. Всё совпало. Мне показалось очевидным начать с трибьюта берлинской музыке. Поэтому диск открывается секвенцией, типичной для этого направления. И только после этого я начинаю возвращаться к своему собственному, слегка изменённому стилю. 100% Alpha Lyra.
А вы, Марк? Является ли Low Life также 100% MoonSatellite? Существует ли стиль MoonSatellite?
Marc: Да, он звучит в стиле MoonSatellite. У меня есть своё звучание, но в то же время, как я всегда говорю, я действительно являюсь частью наследия, я ничего не изобретаю. У меня нет ощущения, что я полностью обновил жанр, ни в малейшей степени! Я являюсь частью преемственности с моей собственной чувствительностью, вот и всё.
Christian: Кристиан - Конечно, мы ничего не изобрели.
То, что вы мне говорите, не тривиально. Многие художники испытывают дискомфорт от мысли, что их воспринимают как наследников, и предпочитают подчёркивать свою новаторскую сторону. Но в этой области Фрёзе и Гётшинг всегда будут далеко впереди. Они – настоящие первопроходцы. Но именно: они могут быть первопроходцами только потому, что за ними стоят фанаты, которые культивируют их наследие и играют в том же стиле. Если есть стиль, то это потому, что развивается сцена. Один артист не создаёт стиль. И если стиль выживает, то это потому, что он передаётся из поколения в поколение.
Marc: Абсолютно верно. Когда люди говорят мне, что моя музыка «звучит как Жарр», меня это нисколько не беспокоит, потому что я иду после него.
Christian: Как и я: Шульце – мой наставник.
Но ваша новость заключается в том, что с завтрашнего дня, как раз к E-Day, выйдет ваш совместный альбом Live in Nancy 2013, который вы записали. Что произошло в Нанси в 2013 году? Вы играли вместе?
Christian: Действительно, в прошлом году мы играли концерт в Нанси, в доме Марка. Я должен отметить, что я не из этого региона. Я живу в Бержераке, недалеко от Бордо, уже 27 лет. Мы не играли вместе. Концерт состоял из двух отдельных выступлений, одно в субботу вечером и одно в воскресенье днём [9 и 10 марта 2013 года]. Каждое выступление длилось около 1 часа 15 минут, со световым шоу. Жаль, что мы ничего не сняли, потому что, судя по отзывам, это было очень красиво. Со сцены ничего не было видно. На наших завтрашних концертах мы повторим некоторые моменты живого шоу Nancy.
Marc: Чтобы представить эти два дня концертов в перспективе, я хотел бы добавить, что я был президентом ассоциации друзей органа в базилике Нотр-Дам-де-Лурд в Нанси. Мы искали средства на ремонт и обслуживание органа. Мне очень понравилось играть вживую на моем предыдущем концерте в Нанте в 2011 году с компанией Patch Work Music. Это был мой первый настоящий концерт, потому что до этого я играл только Жарра. Поэтому я предложил ассоциации: «Найдите мне место, я сыграю что-нибудь, а все сборы, вся прибыль пойдёт на орган». Вначале я думал, что сделаю интимное, неформальное шоу. Но потом меня спросили, кто будет выступать в первой части. Я не планировал ничего подобного! Поэтому я предложил Кристиана… в основном потому, что боялся, что мне придётся выступать с тем, кто мне не понравится. С тех пор это стало настоящим проектом, очень профессиональным.
Christian: Мы приняли участие и вложили деньги. Мы купили лазеры специально для этого случая.
Это приводит нас к вашей встрече. Вас объединила музыка?
Christian: Мы оба являемся членами музыкальной ассоциации Patch Work, о которой только что упомянул Марк, с 2009-2010 года. Там мы и познакомились. Ассоциация существует гораздо дольше, но только в то время она возобновила свою деятельность под влиянием Бертрана Лоро и Оливье Бриана, которые придали ей настоящую динамику. Например, именно они организовали недавний Synth Fest в Нанте [18-20 апреля 2014 года].
Как обстоят дела на французской сцене?
Christian: Есть несколько проблем. Во Франции до сих пор у нас было две ассоциации: Cosmiccagibi Оливье Беге в Жиронде и Patch Work Music под управлением Бертрана Лоро и Оливье Бриана в Нанте. Все они дружат уже очень давно, но, к сожалению, это не мешает соперничеству. В 2004 году, когда Оливье Беге открыл свой фестиваль электронной музыки в Либурне – проект назывался Close Encounters of Electronic Music – он пригласил всю нантскую сцену: Оливье Бриана, Бертрана Лоро, Лионеля Пальерна…
Так что есть несколько групп музыкантов. У меня скорее было ощущение, что во Франции существует раздробленность.
Christian: Да, существует «нантская школа», хотя это сказано слишком громко. Стили Бертрана Лоро и Оливье Бриана очень разные. Компания Patch Work Music преуспела в развитии продаж пластинок. Они создали сеть с Groove, Spheric Music и так далее. Так что записи артистов PWM теперь выходят за рубежом. Это определённое преимущество. Что касается Cosmiccagibi, продажи пластинок с французской сцены довольно анекдотичны. С другой стороны, они больше любят Клауса Шульце, Ашру и Кистенмахера. Теперь они также являются дистрибьюторами Manikin Records. В результате PWM критикует Оливье Беге за то, что он хочет продвигать только немецких артистов. Это правда, что между Нантом и Либурном всегда существовало соперничество. Затем по инициативе Оливье Бриана настала очередь PWM организовывать концерты в Нанте. Первый, в августе 2010 года, свёл нас вместе. Именно это шоу дало начало Spacefish, CD и DVD, изданным MellowJet. В следующем году это были MoonSatellite и Фредерик Гершамбо. И, наконец, в августе 2012 года – Жан-Кристоф Аллье и ElectroLogique, группа Жан-Мишеля Морина и Фредерика Эбрара.
Marc: Целью всех этих концертов было продвижение артистов PWM.
Christian: Но недавно во Франции появилась третья ассоциация, Synthetique Association, которая растёт, с такими артистами, как Флоран Лелонг.
Marc: Это не та чувствительность. Флоран, на мой взгляд, больше похож на мейнстрим.
Christian: Да, то, что мы делаем, больше подходит для Германии или Нидерландов. Но они верят в это, и это главное. А Жан-Филипп Хеллио, президент Synthetique Association, полон энтузиазма, и он в движении. Если бы мы смогли объединить эти три ассоциации, это было бы идеально.
Как вы объясняете отсутствие интереса традиционных СМИ к подобной музыке?
Marc: Экономическими причинами, без сомнения. Априори крупные компании не считают этот жанр прибыльным.
Как вы попали в проект E-Day?
Christian: В прошлом году я постучался в дверь Рона Бутса. Я послал ему ссылку на концерт Nancy, и он заинтересовался. Затем он попросил нас выступить в Эйндховене в марте прошлого года с ним и его группой MorPheuSz. Но выступление было отменено.
Marc: Церковь регулярно сдавалась в аренду для проведения различных мероприятий. Но поскольку последнее прошло неудачно, ответственное лицо решило запретить проведение любые новые собрания в этом помещении.
Christian: Событием, которое его обеспокоило, была книжная ярмарка! В любом случае, вместо этого мы будем на E-Day. Это даже лучше. Я считаю это честью. Мы даже получим гонорар. Короче говоря, мы на седьмом небе от счастья.
Marc: Я тоже считаю это честью. Так что я надеюсь, что мы выступим очень хорошо и что у нас не будет никаких технических проблем.
А после концерта какие у вас планы?
Christian: У меня есть диск, который почти готов. Я пока не знаю, когда он выйдет. Может быть, в конце 2014 года.
Marc: Я также работаю над своим следующим альбомом. Я бы хотел выпустить его в 2015 году.
Christian: На данный момент никаких других живых выступлений не планируется. Это проблема, которую я поднимаю уже некоторое время: когда ты артист, ты не можешь быть всегда занят поиском концертов, менеджментом и гастролями. Отсюда и интерес звукозаписывающих компаний. Поэтому моё тайное желание – чтобы мы с Марком воспользовались E-Day, чтобы найти лейбл. Почему бы не Groove?
Sylvain Mazars
16 мая 2014 года