Вот и не стало греческого композитора и электронного музыканта Эвангелоса Одиссеаса Папатанассиу, известного миру под уменьшительным именем Вангелис. Возвышающийся колосс в области электронной музыки, от авангарда и мейнстрима в популярной музыке до саундтреков к фильмам. Музыка Вангелиса в популярной культуре, прогрессивном роке, электронике, партитурах к фильмам и астрономических документальных фильмах обладает масштабом, на который мало кто может претендовать.
Вангелис родился в 1943 году в небольшой деревне Агрия, недалеко от второго по величине греческого порта Волос (на полпути между Афинами и Салониками), когда британцы координировали действия греческих партизан по изгнанию немцев из Греции. В самой Агрии, к счастью, никогда не было боевых действий, и младенец Вангелис и зарождающаяся семья Папатанассиу никогда не подвергались опасности со стороны немецких оккупантов.
Отец Вангелиса работал в сфере недвижимости, но что более важно, он был спринтером-любителем, участвовавшим в Олимпийских играх 1924 года в составе сборной Греции, о которой рассказывается в Chariots of Fire. В возрасте четырёх лет Вангелис попросил у отца пианино. Мудрый отец решил проверить, есть ли у него природный талант к фортепиано, и сначала взял его на урок фортепиано. Очень привередливый учитель фортепиано принял Вангелиса без проблем, но Вангелис отказался брать уроки. «Просто купите мне пианино», – сказал он, – «и я сам себя научу!» Две недели спустя, когда его отец возвращался с пробежки, он сказал Вангелису, сидящему за своим новым пианино: «Чья это музыка, Вангелис? Мне она очень нравится!» Вангелис ответил, что это папина музыка для бега, и он всегда играет её, когда папа бегает. Это была ранняя версия того, что стало главными титрами Chariots Of Fire.
Свой первый концерт Вангелис дал в возрасте шести лет в местном деревенском зале, без нот (поскольку он так и не научился читать ноты, а изобрёл свою собственную систему нотации). Он экспериментировал с вложением бумаги, палочек и камней внутрь фортепиано, чтобы изменить звук (в то время как гораздо более взрослые композиторы экспериментировали с «подготовленным фортепиано» (изобретённое в конце 30-х годов американским композитором Джоном Кейджем)), а в 12 лет пошёл в среднюю школу, где ему пришлось брать уроки музыки. Он учился играть по памяти. «Когда учителя просили меня сыграть что-нибудь», – рассказывал он, – «я делал вид, что читаю, и играл по памяти. Я их не обманывал, но мне было все равно».
Вангелис никогда не учился музыке в консерватории, предпочитая вместо этого изучать живопись в художественном колледже в Салониках (будучи художником всю жизнь, он провёл множество выставок своих картин в Афинах, Южной Америке и Лондоне). Одной из его последних партитур к фильму стала биография Эль Греко, художника греческого происхождения, добившегося успеха в Испании. Этот фильм стал самым кассовым греческим фильмом всех времён (Вангелис также предоставил многие картины для фильма).
Образование группы
Однако именно в это время он создал группу Forminx (названную в честь древнегреческого духового инструмента) с четырьмя друзьями после того, как увидел «Битлз». У них были такие же стрижки, как у «Битлз», но именно Вангелис написал все песни (с английскими текстами, написанными их диджеем/менеджером Нико Масторакисом), когда они перестали перепевать мелодии «Битлз». Forminx быстро стали группой номер один в Греции и имели множество хитов, которые до сих пор можно найти на YouTube. Они меняли свои причёски, как это делали «Битлз», и только-только отрастили бороды и длинные волосы, когда в результате военного переворота к власти в Греции в одночасье пришла военная диктатура (обычно называемая «Полковниками»). Это было особенно прискорбно, поскольку «Полковники» не одобряли не только поп-музыку, но и бороды и длинные волосы. Группа Forminx была насильно распущена, Polydor (Греция) запретил продавать их записи, и Вангелис оказался в затруднительном положении, но с органом Hammond, который он недавно приобрёл.
Отец и он перевезли орган обратно в Афины, где он покрасил Hammond в золотой цвет и устроился в джаз-клуб, собрав джазовую группу под названием The Papathanassiou Set (от его довольно длинной фамилии, которая немного коверкает язык англоговорящим людям). Пока состав группы менялся, Вангелис начал писать саундтреки к греческим фильмам и за два года озвучил полдюжины картин.
Состав группы Papanathassiou Set в конце концов сформировался из певца/басиста Демиса Руссоса (с чьим фальцет-вокалом Вангелис будет работать в течение многих лет), Лукаса Сидераса на барабанах и Анаргироса Кулуриса, по прозвищу Сильвер, на гитаре. Разочарованные тем, что им не удавалось играть не только в небольших джазовых клубах, но и не разрешалось выпускать пластинки, они решили переехать в Англию и продали свои инструменты, чтобы оплатить переезд и купить новые инструменты в Лондоне. Вангелису потребовалось немного больше времени, чтобы продать свой Хаммонд, так как никто не хотел золотой, поэтому ему и его отцу пришлось удалить золотую краску и заново покрыть его лаком. Сильвера призвали на военную службу, Вангелис был уже слишком стар, а Руссос и Сидерас уехали в Париж поездом, чтобы уклониться от службы. Затем они направились в Англию, но их багаж был обыскан английской таможней, и когда у них обнаружили тексты песен, им было отказано во въезде.
Группа воссоединилась в Париже, но без инструментов, а их деньги быстро заканчивались. Вангелис узнал, что Polydor проводит международную конференцию в Париже, и договорился о встрече с французским главой Polydor (который продал несколько пластинок Forminx греческой эмигрантской общине в Париже). Объявив, что это его новая группа, президент Polydor France спросил, есть ли у них новый материал, и Вангелис соврал, сказав «да», но у них нет инструментов для записи. Президент организовал для них запись демо в собственной студии Polydor в Париже (подобно студии EMI Abbey Road в Лондоне). Здесь Вангелис обнаружил орган Hammond, а остальные нашли барабаны и гитары. Но для записи им нужно было быстро придумать новый материал.
Большим хитом того лета была песня Procul Harum «Whiter Shade of Pale», которую Вангелис сразу же распознал как производную от Air On A G String И.С. Баха, и ему пришла в голову идея использовать другую популярную классику, Canon Пахабеля, в качестве основы для их первого сингла. Они записали его как инструментал на студии Polydor, и президент Polydor France пришёл послушать запись. Он решил, что нужен вокал и, что более важно, английская лирика, и на следующий день отправил в студию немца Бориса Бергмана, который писал английские тексты для Мишеля Леграна.
Прошло несколько часов, но у них ничего не получалось, и они уединились в кафе, чтобы поразмышлять, но оказались в центре бунта французских студентов, во время которого французская полиция применила слезоточивый газ. Группа и Борис ослепли от слез, струившихся по их лицам, но тут, чудесным образом, начался дождь, они обратили лица к небу и дождь смыл слезоточивый газ из их глаз. Борис был вдохновлён, и они поспешили обратно в студию, чтобы записать вокал на песню Rain & Tears. Они сыграли её президенту по телефону, и он немедленно распорядился отправить её в тираж и пригласил их на телешоу в качестве Aphrodite’s Child – название он придумал на месте, ссылаясь на их греческое происхождение и лето любви, на котором, как известно, выступали Rolling Stones, – на следующий вечер, чтобы они исполнили эту песню. Но во Франции началась всеобщая забастовка, и, прежде чем Стоунз успели спеть свою песню, технический специалист прервал трансляцию. В результате Rain & Tears стала последней песней, прозвучавшей в эфире перед отключением. Однако радиостанции включили её в магнитофонную запись, которую они транслировали во время забастовки, и в результате пластинка взлетела вверх по чартам. Турне, в которое их отправили, началось с очень маленькой аудитории, но стало настолько успешным, что пришлось бронировать большие залы, а у дверей происходили беспорядки, потому что люди не могли попасть внутрь.
Остальная Европа последовала их примеру, и альбом даже стал хитом в Великобритании (которая в предыдущем году отказала им в Дувре). В результате группе разрешили записать второй альбом в студии Trident (название было отсылкой к французскому названию английского чаепития Le Five O'Clock), и заглавная песня It's Five O'Clock стала ещё одним большим международным хитом. Вангелис записал три альбома песен с разными авторами в составе группы Aphrodite's Child, но турне Rain & Tears настолько травмировало его, что он отказался когда-либо ещё гастролировать с группой. Для тура по продвижению второго альбома был найден запасной клавишник, Харрис Халкилтис (и он же внёс свой вклад в третий альбом). Поскольку Вангелис получал все гонорары, он стал намного богаче остальных участников группы, но вложил значительные средства в только что появившиеся электрические и даже электронные клавишные инструменты.
Третий альбом Aphrodite's Child, двойной LP под названием 666, посвящён концу света с текстами кинорежиссёра Костаса Ферриса. Основанный на Книге Откровений, этот альбом был практически сольным альбомом Вангелиса с использованием всех этих новых звуковых тембров (группа фактически распалась во время записи, поскольку остальным не понравилась концепция), очень похожим на альбом Genesis «Supper's Ready», записанный позже, но выпущенный в то же время. Греческая актриса Ирен Папас выступила на альбоме в качестве вокалистки, прокричав на треке Infinity (за несколько лет до флойдовского Great Gig in the Sky). Компания Mercury Records решила, что это звук женского оргазма, и отказалась выпускать альбом. Сальвадор Дали услышал альбом и стал сторонником его выпуска, хотя вечеринка в Барселоне, посвящённая его продвижению, так и не состоялась. Наконец, альбом был выпущен на Vertigo (дочерняя компания Mercury) в июне 1972 года. Продажи были разочаровывающими, хотя Вангелис утверждал, что продажи в США были многообещающими, поскольку первые два альбома там не имели успеха. Сегодня этот альбом называют классикой раннего прогрессивного рока и упоминают в одном ряду с современниками из Yes, Genesis и Emerson, Lake & Palmer, и даже говорят о том, что основное влияние на него оказал Sergeant Pepper.
Озвучивание фильмов
Вангелис начал создавать партитуры к фильмам во Франции, в частности, к фильмам Генри Шапье Sex Power (1970), Salut, Jerusalem (1970) и Amore (1974), которые были культовыми фильмами, исследующими секс и отношения, но самой успешной его работой стала серия документальных фильмов о животных Фредерика Россифа, саундтрек к которым был выпущен под названием L'Apocalypse Des Animaux. Это был первый саундтрек Вангелиса, попавший в чарты и превзошедший по продажам документальные фильмы (настоящий знак грядущих событий).
Вангелис также выпустил сольный альбом в 1972 году под названием Fais que ton reve soit plus long que la nuit, что в переводе с французского означает «Сделай так, чтобы твой сон длился дольше ночи». Это была надпись, которую Вангелис увидел нацарапанной на стене в Париже во время беспорядков 1968 года, что вдохновило его на песню Rain & Tears. Он описал этот альбом как «симфоническую поэму», а за ним последовал второй сольный альбом под названием Earth. Оба альбома продавались очень скромно, но уже начали появляться слухи о том, что в мире электронной музыки появился новый музыкант.
Jon Anderson
В 1974 году Рик Уэйкман ушёл из Yes из-за альбома Tales fom Topographic Oceans и тура, поэтому Yes нужен был новый клавишник. Джон Андерсон и босс его звукозаписывающей компании Фил Карсон слышали о греческом мастере клавишных в Париже, но никто не мог дать им ничего, кроме адреса его дома/студии, поэтому они сели в самолёт до Парижа и взяли такси по указанному адресу. Красивая девушка открыла им дверь и помахала рукой, когда они назвали имя Вангелиса. Когда они подошли к груде клавиатур в отдалении, через всю комнату пролетела стрела и вонзилась в мишень рядом с ними прямо в «яблочко».
«Он хочет нас убить?» – спросил Джон Андерсон. Фил Карсон посмотрел на идеально пущенную стрелу и ответил: «Думаю, если бы он хотел нас убить, мы бы уже были мертвы!»
На самом деле, стрельба из лука была одним из любимых увлечений Вангелиса, и он почти представлял Грецию на Олимпийских играх, когда был подростком. В каждой студии, где работал Вангелис, он устанавливал мишень, чтобы, когда ему было трудно придумать нужную мелодию, он выпускал несколько стрел, помогая себе сосредоточиться.
После первоначального испуга они вскоре смогли убедить его приехать в Лондон, чтобы попробовать поработать с Yes в течение нескольких недель, и Фил Карсон согласился, что они переправят все клавишные Вангелиса в Лондон и оформят ему визу.
Репетиции шли хорошо, и появилась композиция, которую поклонники Yes часто называют Soon (заключительная спокойная часть Gates of Delirium из альбома Relayer), в которой использовались в основном клавишные Вангелиса, а ангельский вокал Джона Андерсона и слайд-гитара Стива Хоу (купающаяся в эхе) парили в практически страдальческой атмосфере. Вангелис был принят, и уже начались строиться планы. Но потом кто-то упомянул о гастролях, а Вангелис был непреклонен и заявил, что больше никогда не будет гастролировать. Так что через несколько минут Вангелис ушёл из группы, к которой только что присоединился!
Вангелису было всё равно, он и его клавишные были на законных основаниях в Лондоне, куда он пытался приехать 10 лет назад с Aphrodite's Child. Он быстро заключил сделку, передав Yes авторские права на Soon в обмен на то, что он не будет возмещать расходы на доставку его и всего его оборудования в Лондон и визовые сборы, плюс джентльменское соглашение о том, что Джон споёт одну песню на следующем сольном альбоме Вангелиса (предвещая чрезвычайно успешное сотрудничество).
Студия Nemo
Вангелис купил старую школу для девочек на Хэмптон-Гурни-стрит (за Мраморной аркой), назвал её Nemo (в честь героя-одиночки Жюля Верна из «20 000 льё под водой»), оснастил её по последнему слову техники и начал работать над своим следующим сольным альбомом.
Он нанял лондонский хор, а также характерный голос Джона Андерсона и выпустил свой первый настоящий шедевр Heaven & Hell (одна сторона пластинки посвящена небесам, а другая – «другому месту!»). Песня So Long Ago, So Clear создала звук, который впоследствии стал Jon & Vangelis, а в конце семидесятых и начале восьмидесятых, когда Джон отдыхал от Yes, у дуэта было несколько хитов, которые были выпущены на Nemo Studios (один из них, State of Independence, даже был записан в 1982 году Донной Саммер, пытавшейся отойти от своей ранней сексуальности и перейти к чему-то более интеллектуальному).
Chariots of Fire
Но были и ещё более великие дела. Режиссёр Хью Хадсон, ища подходящую тему для титров своего нового фильма о бегунах на летних Олимпийских играх 1924 года, использовал раннюю композицию Вангелиса L'Enfant. Он и продюсер Дэвид Путнам пошли показать этот эпизод Вангелису, чтобы попросить права на её использование. К их изумлению, Вангелис отказался. «Это не совсем то», – сказал он, – «но не волнуйтесь, у меня есть идеальный фрагмент!»
Хью Хадсон выглядел обеспокоенным, но не так сильно, как Дэвид Патнэм, который сказал: «У нас нет денег, чтобы сделать еще одну версию фильма!» Они ушли подавленными.
Два дня спустя Патнэм ужинал с женой на открытой площадке ресторана Scott's на Маунт-стрит в Мейфэре, когда Вангелис подъехал на своём Rolls Royce и позвал его.
«У меня есть подходящее произведение для титров!», – крикнул он через открытое окно машины!
«Уходи», – ответил Путнам, – «У меня нет денег на это!»
Однако жена уговорила его сесть в машину и послушать. Патнэм так и сделал, и когда фрагмент затих, он обхватил голову руками.
«В чем дело?» – спросил Вангелис, – «Разве это не идеально, как я тебе говорил?
«Да», – простонал Путнам, – «это так, и теперь я должен найти деньги на новый вариант!»
Вангелис сказал: «Я не возьму с вас за нее ни пенни, потому что это мелодия, которую я написал для своего отца в детстве, когда он бегал, и которую я установил на синтезаторе остинато (многократное повторение мелодической фразы, ритмической фигуры, гармонического оборота) так, что она будет подходить к титрам Хью без всякого редактирования! Вместо этого я сделаю целый альбом в честь моего отца и выпущу его на своём лейбле. Вы получите музыку бесплатно».
«Слава Богу», – сказал Путнам, – «значит, мне нужны деньги только на новую копию! Я могу их найти!»
Остальное – история кино! Chariots of Fire, первый настоящий электронный оригинальный саундтрек к фильму (Венди Карлос в основном использовала Баха и Бетховена в качестве отправных точек для своих саундтреков), завоевал множество похвал, расширенный саундтрек Вангелиса стал дважды платиновым в таких странах, как Чили и Пакистан, а затем был номинирован на Оскар.
Но тут Вангелис выдал ещё одну сенсацию – он не полетит в Лос-Анджелес, так как испытывает болезненный страх перед полётами! Даже когда компания P&O предложила ему бесплатную каюту на лайнере Queen Elizabeth II до Нью-Йорка, а компания Amtrak предложила ему бесплатный комфортабельный железнодорожный вагон через всю Америку до Лос-Анджелеса.
Blade Runner
Но Вангелиса не интересовали награды, он знал качество своей работы еще до того, как продал миллионы альбомов по всему миру, но у него был ещё более захватывающий проект. Он встретился с Ридли Скоттом, восходящей суперзвездой, режиссёром «Чужого», который хотел рассказать еще одну научно-фантастическую историю. «Я хочу саундтрек из звуков, которые никто никогда не слышал раньше», – сказал ему Ридли. Вангелис недавно нанял нового звукорежиссёра (Пол Уиффен, участник проекта Sound On Sound, недавно оставшийся без работы из-за банкротства Electronic Dream Plant, производителя синтезатора Wasp) и был не прочь приступить к работе над «Бегущим по лезвию». Они как раз работали над этой новаторской партитурой, в которой активно использовался полисинт Yamaha CS80 и первый эмулятор для модификации акустических звуков, когда Хью Хадсон из Лос-Анджелеса позвонил и сообщил, что Вангелис получил Oscar за Chariots of Fire. Все в студии хлопали Вангелиса по спине в знак поздравления!
«Это приятно», – сказал он, – «признание всегда приятно, но это не важно! Работа, которую мы делаем сегодня, станет ещё более известной, потому что мы расширяем границы допустимого в саундтреке к фильму!»
Он был прав! Blade Runner настолько опередил своё время, что студия отказалась выпускать электронный саундтрек и наняла оркестр для перезаписи обычной версии. Вангелис пришёл в ярость и запретил выпуск альбома, что привело к судебному спору, который задержал выпуск оригинальной электронной партитуры более чем на десять лет. Однако музыка фильма получила номинации на премии BAFTA и Golden Globes (более взыскательная публика), но опять же, она слишком опередила своё время, и награды достались более традиционным работам.
Еще саундтреки к фильмам
Не успокоившись, Вангелис в том же году завершил работу над саундтреками к фильмам Missing и The Year of Living Dangerously в студии Nemo, а затем решил перенести свою студию на верхний этаж отеля Pierre с видом на Центральный парк в Нью-Йорке, чтобы поработать над саундтреком к фильму The Bounty с Энтони Хопкинсом и Мелом Гибсоном в главных ролях. Пол Уиффен привёз прототип сэмплера Akai S900 прямо с дебюта на выставке NAMM в Чикаго, чтобы использовать его для более точной передачи звучания морских звуковых ландшафтов в фильме.
Тем временем два судебных дела подняли свои уродливые головы. Пока Вангелис боролся за то, чтобы скучная оркестровая версия «Бегущего по лезвию» не продавалась, на него самого подал в суд греческий композитор Ставрос Логаридес из-за сходства между главным названием Chariots и его песней City of Violets. Вангелис заявил, что не слышал эту песню до выхода «Колесниц», но, когда ему не поверили, он перенёс всю свою студию в зал суда и показал, как он сочиняет музыку, на экране, где демонстрировался фильм. Дело было немедленно прекращено, и Вангелису возместил все расходы EMI, которая возбудила дело против Polydor, выпустившей альбом Вангелиса.
Выиграв оба дела, Вангелис переехал в Рим, где участвовал в создании фильма о вампирах Nosferatu A Venezia с Клаусом Кински в главной роли и написал всю партитуру для Francesco, английского ремейка фильма Лилиани Кавани о святом Франциске Ассизском с Микки Рурком в главной роли. Это был не самый приятный опыт, и однажды ночью, когда он пытался записать сцену, где Микки Рурк катается голым по снегу (чтобы умертвить плоть, поскольку у него были похотливые мысли), он признался Уиффену: «Пол, иногда это лучшая работа в мире, но сегодня, когда приходится смотреть, как мужское достоинство другого мужчины трепыхается в снегу, это определенно худшая работа в истории!». Фильм получил скромные отзывы, поскольку Вангелис не смог вложить душу в данную работу.
К счастью, его ждали более удачные работы! Сначала Роман Полански нанял его для создания саундтрека к фильму Bitter Moon (первый фильм Хью Гранта, в котором также снялись Кристен Скотт и Эммануэль Синьер, жена Полански), а затем, когда Полански был членом жюри Каннского фестиваля 1991 года, он попросил Уиффена установить все его клавишные инструменты на верхнем этаже отеля Carlton, чтобы Вангелис там написал саундтрек к фильму 1492: Conquest of Paradise, фильма Ридли Скотта об открытии и покорении Нового Света Христофором Колумбом, с Жераром Депардье и Сигурни Уивер в главных ролях, когда вернётся с конкурсного просмотра фильмов (еще один опыт, который он ненавидел и поклялся никогда не повторять). Партитура к фильму «1492» не могла опоздать, поскольку фильм должен был выйти в 1992 году, чтобы отметить 500-летие эпического путешествия Колумба.
За этим последовала номинация на Golden Globe, но ни одной номинации на Oscar, что многие связывают с тем, что Вангелис не появился 10 годами ранее, чтобы получить Oscar за «Колесницу».
Оставшись равнодушным, Вангелис продолжил создавать музыку для телесериала Жака Кусто Discover the World II, греческого фильма Kavafis и Mythodea, симфонического альбома музыки для миссии НАСА на Марс в 2001 году. Его востребованность для астрономического сообщества была восстановлена (Карл Саган использовал его раннюю музыку для своего телесериала Cosmos), и последовал поток документальных фильмов о космосе для НАСА и Европейского космического агентства, включая Rosetti Mission to the Comet и From the Moon to Mars.
Но Вангелис еще не закончил с кино, и в 2004 году Оливер Стоун попросил его сделать саундтрек для своего фильма об Александре (Великом, объединившем всю Грецию). Фильм вышел из-под контроля из-за расходов, связанных со съёмками в разных странах, но Вангелис собрал всё это в единое повествование, обеспечив лейтмотив всех многочисленных кампаний Александра.
Последний фильм, для которого Вангелис написал саундтрек был снят в Греции, фильме El Greco, объединившем две страсти Вангелиса – музыку и живопись (к счастью, в нём не было летающих стрел), и он стал самым кассовым греческим фильмом всех времён.
Между тем, растущая связь музыки Вангелиса с лёгкой атлетикой привела к тому, что его попросили открыть Олимпийские игры в Афинах в 2004 году огромным живым концертом, а на Олимпийских играх 2012 года в Лондоне Королевский филармонический оркестр исполнил тему Chariots of Fire в сопровождении Роуэна Аткинсона в образе Мистера Бина, сыгравшего на синтезаторе остинато на одной ноте. В 2012 году сам Вангелис решил появиться на сцене театра Оливье на Шафтсбери-авеню (где шёл спектакль Chariots of Fire), сыграв «Огненные колесницы», когда Олимпийский огонь проносили мимо в течение нескольких недель, предшествовавших самим Играм.
Вангелис получил три премии Grammy за Chariots of Fire, Oceanic и проект Rosetta, а также Oscar за «Колесницы», номинации на Golden Globe за Blade Runner и Missing и номинацию BAFTA за Blade Runner. Но самой большой наградой является то, что в недавнем опросе Blade Runner был признан величайшим фильмом всех времён, опередив Citizen Kane и Star Wars занявшие 2-е и 4-е места соответственно. А фильм Blade Runner невозможно представить без саундтрека Вангелиса, который навсегда изменил композиторское искусство.
Для одних Вангелис был ребёнком Афродиты, для других – великим сольным артистом и звуковым новатором, для многих – ещё одним соавтором Джона Андерсона с I'll Find My Way Home и I Hear You Now. Но все согласны с тем, что в исполнении Вангелиса эмоциональная сцена из Blade Runner, где Рой Бэтти спасает жизнь Декарду, перед тем как потерять свою собственную, выводит чувства на первый план.
К счастью, вся чудесная музыка Вангелиса не будет потеряна во времени, поскольку мы будем продолжать слушать её, и его бессмертие, как и всех греческих героев, обеспечено!
Paul Wiffen
27 мая 2022 года
Источник (Полная статья)