Джон Дайсон – один из самых популярных композиторов электронной музыки в Великобритании, при этом он использует звукозаписывающее оборудование, которое скорее архаичное, нежели суперсовременное, а его северный прагматизм не позволяет ему отказаться от основной работы. Пол Уайт встретился с ним в его домашней студии.
Я надолго запомню свой визит в дом Джона Дайсона в Шеффилде; примерно в полумиле от его дома большой междугородний автобус Volvo решил сделать рестайлинг задней части моей машины. Тот факт, что уменьшенная длина и улучшенная обзорность (из-за отсутствия заднего стекла!) облегчили парковку, когда я наконец добрался до места, почему-то показался плохой компенсацией.
Джон является ключевым членом группы Surreal to Real, которая изначально представляла собой небольшой консорциум электронных музыкантов, сформированный с целью производства, продвижения и маркетинга собственного материала. Сейчас Surreal to Real является ограниченной компанией, которой руководят Джон Дайсон, Энтони Трэшер, Пол Уорд и Марк Трэшер. Первый успех Джона состоялся в составе дуэта Wavestar, но после распада группы он завоевал большую популярность в качестве сольного музыканта. Он называет одним из своих первых основных влияний группу The Shadows, но с появлением синтезатора и после знакомства с Дэйвом Уордом Хантом (второй половиной Wavestar), его стали привлекать такие исполнители, как Tangerine Dream, Жан Мишель Жарр и Клаус Шульце.
После традиционного йоркширского обеда с тостами фламбе и клубничным джемом Джон устроил мне VIP-тур по своей свежеубранной студии и рассказал немного о своём прошлом.
«Моим стилем является более мелодичный стиль музыки – мне всегда нравились мелодии. Мой интерес к электронной музыке возник благодаря работе с Дэйвом Уордом Хантом, с которым я познакомился через колонку контактов в музыкальном журнале; он был первым, кто оказал электронное влияние на мою музыку. До этого момента я был в основном гитаристом, но мне также нравились клавишные, чтобы создавать струнные партии для мелодий, над которыми я работал. Когда я услышал большую модульную систему Дэйва с работающим секвенсором, я почувствовал, как музыкальные идеи просто появляются в моей голове».
Когда интерес к электронной музыке перерос в интерес к записи собственной музыки?
«До того, как я встретил Дэйва, я пытался делать эти вещи типа Shadows с двухдорожечным магнитофоном Elizabethan (EAP). Потом я купил себе четырёхдорожечный, что было роскошью – я мог делать соло-гитару, ритм-гитару и при этом иметь ещё две свободные дорожки. Но вы неизбежно обнаруживаете, что вам нужно больше дорожек. Когда я встретил Дэйва, у меня уже был четырёхдорожечный магнитофон, и примерно в это время меня уволили, тем не менее я потратил деньги на Tascam 38. Но что бы у тебя ни было, ты всегда хочешь ещё, потому что всегда есть что-то, что ты хочешь сделать, но не можешь сделать с тем оборудованием, которое у тебя есть. Например, сейчас мне нужен пульт на 32 входа, потому что у старого 16:8 Allen & Heath System 8 просто не хватает входов для всех моих синтезаторов, ленточных рекордеров и эффектов».
Студия
Студия Джона довольно скромная, в ней очень мало нового (или даже недавно появившегося) оборудования. Более того, всё это установлено на крошечном чердаке, который достаточно только для хранения оборудования, не говоря уже о его использовании. Тем не менее, Джон работал в этой студии и создал несколько невероятно хорошо звучащих работ. Когда Wavestar заключили американский контракт на запись альбома Moonwind, звукозаписывающая компания была уверена, что альбом был сделан в крупной лондонской студии, хотя Джон и не пытался скрыть тот факт, что всё было сделано дома. Пол Уорд, другой ключевой член оригинальной команды, лишь полушутя говорит, что студия Джона находится в тисках энтропии, неуклонно продвигаясь от организации к хаосу. Он практически намекает, что Джон записывает свои альбомы, используя только то, что он может найти всё ещё работающим в то время, поэтому я попросил Джона рассказать о его выборе оборудования и инструментов.
«Пульту Allen & Heath должно быть около 10 лет, как и Tascam 38. Но объём работы, проделанной над этими двумя элементами оборудования, просто невероятен. Магнитофон только сейчас начинает показывать свой возраст, и ему необходимо пройти серьёзное обслуживание, в то время как пульт в полном порядке, за исключением вечно неработающих входных контактов и вечно перегорающих лампочек. Пульт ездил с нами на гастроли во Францию, он подвергался замене фейдеров в павильоне в Уилтшире – он прошёл через многое. Я не могу их критиковать, но должен признать, что срок их службы действительно истёк. Несмотря на это, замена их на что-то вроде ADAT и приличного пульта обойдётся в 7 или 8 тысяч фунтов стерлингов. Мы всегда говорили с Дейвом, что надо сначала научиться ходить, прежде чем мы сможем бегать – и мы не хотели влезать в большие долги только для того, чтобы у меня была лучшая студия. Но теперь пришло время серьёзно задуматься об обновлении».
Система контроля у Джона, мягко говоря, нестандартна, но при этом он создаёт миксы с неизменно хорошим звучанием. Она включает в себя небольшую акустическую систему, установленную позади него, в задних углах комнаты, управляемой от скромного по мощности бытового Hi-Fi усилителя. Я задал очевидный вопрос. Было ли всё это случайностью?
«Одним словом – да! Каждая сторона состоит из 15-дюймового басового динамика в одном корпусе и двух 10-дюймовых динамиков плюс пара твитеров в другом. Она была разработана как небольшая акустическая система для бывшей группы Пола Уорда, Altimera – её изготовила для них местная компания по производству электроники. Полу нужны были деньги, и он выставил систему на продажу, а я сказал, что заплачу за неё и оставлю у себя, на случай, если она нам снова понадобится. Оказалось, что управление системой с помощью усилителя Sony Hi Fi давало потрясающий звук. Дэйв Уорд Хант установил их в задних углах чердачной студии, и они работали так хорошо, что я выбросил мониторную акустику, которые использовал раньше. Несмотря на то, что система огромная, я веду мониторинг на довольно низком уровне».
Что насчёт вашей внешней стойки? Там много интересного, но нет ничего, что можно было бы назвать новым или передовым. Наверное, самое современное оборудование – это Quadraverb GT.
«Опять же, это развивалось в силу обстоятельств. У меня никогда не было много денег, чтобы разбрасываться ими на Lexicon и тому подобное, поэтому приходится использовать то, что есть, с максимальной эффективностью. То, как ты используешь вещи, важнее, чем само оборудование, которое у тебя есть. У меня есть старый усилитель Scintillator, который, как ни странно, мне не пришлось использовать на этом альбоме, хотя я использовал его на других. Я связываю это, в основном, с Quadraverb GT, который может создавать очень яркие обработки, хотя я думаю, что заводские пресеты слишком сильно отклоняются в сторону перегруженных гитарных звуков. Тем не менее, это не сложная машина для редактирования. В треке Eagle на новом альбоме Quadraverb GT полностью используется в гитарной партии; благодаря ему мой 20-летний Strat звучит как новая гитара».
«И это полезно не только для гитары. Например, есть заводской пресет под названием Waterfall, который я немного подправил, и если я подключу к ней свой старый синтезатор Korg, то он действительно запоёт. Это комбинация задержки и реверберации с большим количеством верхних частот, и единственная проблема в том, что поскольку Korg очень шумный, шум также усиливается. Пол Уорд предложил использовать стробирование на Korg перед подачей его в ревербератор, и это помогло очистить звук. Мне бы очень хотелось иметь пульт с регулятором на каждом канале. Самый новый синтезатор, который у меня есть – Roland U220, и он довольно устарел с технологической точки зрения. Я также подумываю о приобретении Kawai K1, который, как мне все говорят, мне бы понравился».
«В старом оборудовании есть что-то особенное – например, Roland JX8P, который я приобрёл в Голландии. У Пола Уорда тоже есть такой, и я действительно восхищаюсь глубоким, раскатистым аккордовым звуком, который можно из него извлечь – несмотря на то, что хорус очень шумный. D50 хорош для конкретных звуков, но вы не можете получить из него те сочные аналоговые аккордовые звуки».
Будучи в основном любителем аналоговых синтезаторов, были бы вы рады поменять звук аналогового мультитрека на цифровой?
«Есть вещи, которые вы можете сделать на магнитофоне с открытой катушкой, но не можете сделать на цифровой ленте, например, обратную реверберацию (перевернув ленту) или аналоговый ленточный флендинг, который звучит совершенно иначе, чем то, что вы получаете от мультиэффектов. Когда я работал с Дэйвом, мы использовали старый магнитофон Sony с открытой катушкой, который был модифицирован и имел очень тонкую регулировку скорости, чтобы его можно было использовать для фланжировки. Мы записывали материал на 8-ю дорожку, копировали его на Sony, выстраивали его в линию с некоторыми слышимыми щелчками в начале дорожки, затем очень медленно двигали скорость, чтобы создать фланжинг, который затем снова записывался на 38-ю дорожку. Мы проделывали это несколько раз, чтобы создать более объёмный звук. Трек Zenith на альбоме Zenith был сделан таким образом. Но во всех остальных отношениях я считаю, что ADAT – это то, что нужно. Я делаю мастеринг на DAT и доволен тем звуком, который получается».
Хотя вы работаете с секвенсором Atari, многое из того, что вы записываете, похоже, воспроизводится непосредственно на ленту. Как вы эмулируете старые эффекты арпеджиатора, которые были краеугольным камнем школы электронной музыки Tangerine Dream?
«Я использую Atari 520, память которого увеличена до 1 Мб, и работаю в основном в Cubase. Многое из нашей музыки в Wavestar было придумано во время импровизаций с использованием простых арпеджиаторов, таких как те, что встроены в синтезаторы Roland. Некоторые люди осуждают их за простоту, но часто во время импровизации ты просто натыкаешься на что-то, что становится новой песней. Я просто включал старый Juno, тыкал в кнопку арпеджиатора, брал аккорд, и всё начиналось».
«Теперь я играю арпеджио в секвенсоре вручную и либо квантую их, либо нет, в зависимости от того, какое ощущение мне нужно. Я усвоил урок квантования, и, оглядываясь назад, я чувствую, что в прошлом иногда перебарщивал с квантованием. Вы можете использовать итеративное квантование или процентное квантование, чтобы усилить ощущение, не выжав из него всю человечность – не делая его слишком роботизированным».
«Я не считаю себя технически хорошим клавишником, но если бы я был технически лучше, то, думаю, я не был бы тем человеком, которым я являюсь, и не писал бы ту музыку, которую пишу сейчас. Я склонен работать по ощущениям, и иногда я ввожу простую последовательность из 8-ми нот, затем пускаю её в цикл и играю поверх неё другой набор нот, записывая каждую новую версию в секвенсор. Тогда я могу выбрать, что работает, а что нет".
Поскольку большинство ваших композиций не основаны на ударных, что вы записываете в первую очередь, чем руководствуетесь?
«Если это трек, основанный на секвенсоре, то басовая последовательность обычно идёт первой, следуя простому импульсу. Если я делаю что-то аккордовое и дрейфующее, то я могу играть партии «свободно» в секвенсоре, не обращая внимания на настройку секвенсора. Если не пытаться квантовать, это очень похоже на работу с магнитофоном. Клавиатуры без MIDI записываются непосредственно на ленту; очевидно, что вы должны сделать всё правильно, когда записываете на ленту, потому что вы не можете войти в компьютер и отредактировать это».
Мне интересно, как вы работаете с остальной частью команды – как вы передаёте друг другу музыкальные идеи и как вы участвуете в микшировании сессий друг друга?
«Мы всегда хорошо работали вместе с момента нашей первой встречи, которая произошла примерно в 1984 году. Энтони Трэшер и Стефан Уитлан учились в университете и в тот год помогали с технической стороной UK Electronica. Пол Уорд был тем, кто дал объявление в музыкальный журнал, и около 20 или 30 из нас, включая Нила Томпсона и Шона Д'Лира, собирались в пабе и разговаривали, или играли электронную музыку. Это был гениальный замысел Пола, и в конце концов число нас сократилось до полудюжины тех, кто был действительно серьёзен, и это составило ядро команды Surreal в её нынешнем виде».
«Сильная сторона Пола – современный продакшн и звуки ударных, а он говорит, что я хорош в аккордовых, оркестровых вещах. Стефан – блестящий клавишник, который может сыграть вообще на всём что угодно, он гений, и я его ненавижу!»
Обзор оборудования
«Те, кто добился финансового успеха, могут покупать новое оборудование и при этом не расставаться со старым, но несколько лет назад нам пришлось расстаться с Roland Vocoder 330 Plus, чтобы купить то, что нам было нужно для Moonwind. Но когда вы покупаете что-либо, вам, очевидно, что-то в этом нравилось в то время, когда вы это приобретали, как это было с моносинтом Korg, который я до сих пор люблю использовать. И вам не нужно возиться с маленькими окошками и кнопками параметров – на нём есть ручки, которые вы можете покрутить».
«Я не против современных систем редактирования как таковых, потому что они являются частью технологии, которая сделала синтезаторы дешевле, но то, как они представляют вещи, не всегда логично; довольно часто вы должны увеличить значение параметра, чтобы создать эффект, который, как вы инстинктивно чувствуете, должен быть достигнут уменьшением параметра, или наоборот. Производители должны вернуть эти ручки, даже если это касается таких простых вещей, как управление огибающей. На старом аналоговом синтезаторе вы можете получить все эти замечательные звуки, просто настроив огибающую и фильтр, так почему бы им просто не поместить их на ручки, чтобы вы могли до них добраться? И эта путаница распространяется даже на блоки эффектов, например, ревербератор Roland SRV3000, который стоит у меня в стойке. Я хотел отрегулировать демпфирование высоких частот, и мне кажется логичным, что чем больше демпфирование, тем больше высоких частот вы снимаете. Но нет, цифры идут в обратную сторону – чем меньше цифра, тем больше демпфирование. Мы музыканты, а не компьютерные эксперты, так почему дизайнеры не могут дать нам вещи, которые имеют смысл для нас, а не только для компьютерных программистов?»
Что бы вы ещё хотели иметь в студии?
«Сэмплер, например, Akai S1100, потому что FZ1 имеет только восемь моновыходов, что означает, что он полезен только при работе с чем-то вроде ударной установки. Что мне действительно нужно, так это больше полифонических выходов. S1100 также кажется простым в использовании. Я хочу приступить к написанию песен, а не к программированию. Это как когда мы впервые получили D50 – я услышал на нём звук одной струны, и это вдохновило меня сразу же написать песню. Как композитору или музыканту, мне просто нужно иметь возможность подойти к инструменту и начать, когда придёт вдохновение. Если вы начинаете возиться с цифрами, забудьте об этом, это убивает всё на корню. Я не могу осуждать технологию, потому что без неё я бы не смог делать то, что делаю, но есть ещё много вещей, которые можно улучшить. Вы должны быть в состоянии посвятить время тому, чтобы получить максимум от сложного оборудования, а из-за Surreal и из-за работы с девяти до пяти найти время очень сложно. Я не могу выделить два вечера в неделю или что-то ещё на программирование новых звуков, особенно когда на меня давит необходимость выпустить новый альбом. Я полагаю, что вы должны найти время, но мне трудно войти в то состояние, когда я думаю: «Я должен сесть и выяснить, как это работает»».
Сочинение
«Некоторое время назад у меня был ментальный блок в течение трёх месяцев, и я не мог написать ни одной ноты. Это было совсем не похоже на меня; обычно я просто подключаю аппаратуру, играю большой, жирный аккорд и погружаюсь в работу. Это одна из причин, почему альбом задержался, но потом вдохновение вернулось, и я работал без перерыва около четырёх недель».
После фестиваля EMMA в марте вы планируете начать работу над новым альбомом. Будет ли он выдержан в том же стиле, что и ваши существующие работы, или это будет новое направление?
«Как и у большинства музыкантов, у меня есть бесчисленное количество незаконченных идей, лежащих на различных дисках, и там есть несколько хороших вещей. Гарри, один из парней, связанных с Surreal, дал мне кое-что, над чем он работал, потому что не мог ничего с этим сделать. Это может появиться на следующем альбоме, и я полагаю, что я в долгу перед людьми, что не оставляю их так долго между альбомами».
«Я не думаю, что альбом будет слишком радикально отличаться, если только я не получу какие-то новые игрушки, которые заставят меня думать в другом направлении. Но я полагаю, что и другие люди сталкиваются с этой проблемой – вы создаёте своего рода последователей, пишущих музыку так, как вы это делаете, а затем, если вы меняете направление, вы рискуете оттолкнуть людей, которые поддерживали вас. Я могу исследовать различные способы структурирования произведений, но я думаю, что основной стиль останется узнаваемым стилем Джона Дайсона. Как можно говорить, что случится в будущем – никто не знает».
«Я не чувствую, что я технически хороший клавишник, но если бы я был технически лучше, то, думаю, я не был бы тем человеком, которым я являюсь, и не писал бы ту музыку, которую пишу сейчас».
Клавишные Джона
ROLAND D50: Отличные клавишные, хотя внутренние эффекты, как правило, шумные. Она великолепно воспроизводит определённые типы звуков, но и среди них есть действительно отвратительные.
CASIO FZ1: Древний сэмплер, но качество звука превосходное. У него только монофонические выходы, и работать с ним очень сложно.
ROLAND JX8P: Насыщенные звуки пэдов и несколько других приятных вещей, включая несколько звуков соло.
KORG SIGMA: Я использую его для многих сольных и флейтовых партий. Для такого старого пресетного моносинта он очень хорош – хотя, опять же, немного шумноват. Он был модифицирован таким образом, что внешние источники звука могут быть обработаны через внутренний фильтр, что очень удобно.
YAMAHA DX7: Это Mk1. У меня также есть два TX7. Они хороши для тех звуков, которыми славятся частотно-модуляционные синтезаторы, и совершенно не годятся для других. Но вы используете вещи для того, в чём они хороши.
SIEL ORCHESTRA: Я использую его для высоких струнных во всех своих альбомах. Я также использовал его сэмплы в FZ1, чтобы управлять им через MIDI. Это были мои первые в жизни клавишные, в них всего четыре секции: духовые, язычковые деревянные, струнные и фортепиано. Кроме пресетов, есть настройки Attack (определяет время, нужное для того, чтобы громкость ноты достигла своего максимального уровня) и Sustain (описывает уровень звука, играемый во время удержания клавиши).
SEQUENTIAL PRO 1: Лучший синтезатор для басовых звуков. Пол Уорд сказал, что собирается дать мне уроки по настройке действительно хороших басовых звуков на нём.
ROLAND MC202: У меня их два, и я до сих пор использую их через двухканальный интерфейс Kenton MIDI to CV.
ROLAND SH101: Снова полезный аналоговый моносинт, который я использую через конвертер Kenton.
Сведение нового альбома
Вы недавно закончили работу над новым альбомом. Как он был сведён?
«Новый альбом называется Different Values, и, как обычно, Пол Уорд очень помог с микшированием. Опять же, это был вопрос использования того, что было доступно. Я обычно добавляю немного реверберации почти ко всему в треке, кроме струнных пэдов с хорусом, которые и так хороши. Ведущие линии также должны быть расположены так, чтобы их было слышно поверх общего микса, поэтому нужно быть немного осторожным, чтобы не добавить слишком много реверберации. У меня также есть старый Midiverb II, на котором есть несколько хороших патчей, но, если я хочу использовать все три ревербератора одновременно, у меня начинают заканчиваться каналы микшера. Пол иногда использует некоторые ревербераторы в моно, так как это помогает разместить элементы в миксе, а не просто распределять их (и это экономит каналы микшера), так что вы постоянно чему-то учитесь у других людей. Я обычно оставляю басовые звуки достаточно сухими или использую очень короткие реверберации, а шумоподавитель Drawmer DS201 также используется в режиме фильтра боковой цепи в качестве эквалайзера для очистки гитарных треков или шумных синтезаторов».
«В треке No Replies у нас была пара басовых партий TX, смещённых влево и вправо, которые звучали немного приглушённо. Пол предложил подключить Pro One, чтобы получить мощный аналоговый звук, который мы переместили в центр и смикшировали достаточно высоко, чтобы его не было слышно, когда он был приглушён. Мы также сделали шумоподавление басов TX, чтобы избавиться от цифрового шума».
«Я также люблю брать огромный ревербератор, подавать в него звук, а затем убирать часть звука прямо из микса. На альбоме Moonwind вступление к Voyager было сделано именно так. Пропускание секвенсорной партии через продолжительную реверберацию таким образом даёт огромную, полифоническую мозаику, и это помогает добавить немного фазировки или фланкировки в звук, когда вы подаёте его в ревербератор. В результате получается великолепный, кружащийся звук; я мог бы слушать его весь день. Ударные звуки обычно выделяются на общем фоне, поэтому для создания более плавного звучания я иногда удлиняю время атаки некоторых секвенсорных звуков, чтобы убрать ударный щелчок».
«Я часто использовал патч Quadraverb «Waterfalls»; это своего рода разновидность задержки в сочетании с большим, ярким ревербератором – в нём много верхов. Есть ещё один патч под названием In the Fog, который я также редактировал, и который был использован в гитарной партии для трека Eagle; это искажённый звук, поданный на реверберацию и задержку. Если вы играете мягко, то звук гитары почти чистый, но, когда вы ударяете сильнее, все искажения пробиваются наружу, что отлично подходит для ощущения. Roland SRV3000 используется для общей реверберации; мы использовали настройку Small Hall для обработки частей в одном из треков».
«Большинство моих эффектов хоруса взято из хорусовых блоков, встроенных в старые аналоговые синтезаторы, и у меня даже есть несколько педалей Boss, которые я использую. Некоторые из этих старых процессоров очень шумные, но если звук хороший, то к чёрту шум! Symetrix 511 помогает очистить некоторые из этих шумных источников, и он спас альбом Moonwind, наряду с шумоподавителем Drawmer Пола и Нила. Я использую его на основных выходах, чтобы заглушить общий шум в начале и конце произведений».
Paul White
Апрель 1994 года