Байрон Меткалф – это шаман шаманов. И, возможно, он единственный человек, который в один год записал диски с Дотти Уэст, Кенни Роджерсом и Стивом Роучем.
Никакой шумихи! Я провёл онлайн поиск по Байрону и обнаружил диски с Дотти Уэст и Кенни Роджерсом. Я был слегка удивлён и даже предположил, что должен быть ещё один Байрон Меткалф. Затем я прочитал некоторые из интервью здесь. Основываясь на том, что я знаю о музыке Байрона, я бы никогда не догадался об этом. Но это правда, и это здорово.
Музыка Байрона поразила меня с самого начала. Я купил книгу Helpers, Guides & Allies: Navigating the Shamanic Landscape по прихоти, просто потому что название звучало круто. Мой хороший друг, Ллойд Барде, владелец Backroads Music, дома каталога Heartbeats Catalog, похвалил меня за выбор, но я остановил его на этом. Я хотел услышать эту музыку абсолютно чистой, без каких-либо предубеждений. И она сбила с ног! В примечаниях к альбому говорилось об исцеляющих ритмах, биосонической обратной связи и всяких других интересных вещах. Я очень увлечён этим как практик и врач, поэтому мне понравилось то, что я прочитал. И, что очень важно, я проникся музыкой!
Затем я прочитал или услышал о связи со Стивом Роучем. Потом они сотрудничали над The Serpent's Lair, одной из величайших совместных работ в истории. Потом вышла Not without Risk! УХ ТЫ! Какая это была поездка. Байрон превзошёл все ожидания. Я всегда считал Байрона доброй и любезной душой. Мы общались на разных уровнях (мы оба профессионалы в области психического здоровья). Для меня большая честь и привилегия быть связанным с этим настоящим человеком эпохи Возрождения. Я надеюсь, что вы получите такое же удовольствие от интервью, как и Ambient Visions от того, что вы его получили!
Вступление Джима Бренхолтса, рецензента AV и автора книги Tracks Across the Universe: A Chronology of Ambient & Electronic Music.
Расскажите об истоках барабанов и перкуссии в вашей жизни?
Мой отец был коллекционером пластинок, и ему нравились практически все виды музыки. Однако его любимыми записями были записи биг-бэндов свинга и джаза 30-х и 40-х годов. Поэтому я рос, слушая самые разные музыкальные стили, и особое влияние на меня оказали биг-бэнды, в которых играли барабанщики. Моими любимыми были оркестр Бенни Гудмена с Джином Крупой, оркестры Томми и Джимми Дорси, сначала с Бадди Ричем, а затем с Луи Беллсоном. Луи Беллсон был первым барабанщиком, который использовал контрабас, и это просто потрясло меня! Я всегда любил песни с соло на ударных и буквально изнашивал эти пластинки! Когда мне было 15 лет, я пошёл смотреть фильм The Gene Krupa Story с Сэлом Минео в главной роли. Меня заворожили сцены игры на барабанах, и я посмотрел фильм 2 раза в тот же день, вернувшись посмотреть его ещё пару раз в течение следующей недели или около того. Вскоре после этого я купил пару барабанных палочек и просто свёл с ума родителей, колотя по всему дому! Я действительно стал одержим и одержим этим, и я просто не мог думать ни о чём, кроме барабанов. В конце концов, родители сдались и купили мне старую, изрядно побитую барабанную установку, и я играл и тренировался при каждом удобном случае. Поначалу я подыгрывал записям, и на самом деле не имело значения, в каком стиле была музыка. Вскоре я нашёл учителя и начал заниматься с ним. Через 6 месяцев после приобретения барабанной установки я начал играть в барах и клубах в районе Феникса, где я вырос. На эти концерты мне приходилось добираться на попутках, потому что у меня ещё не было водительских прав! В те дни большинство музыки в барах было кантри и вестерн, но мне было всё равно, пока я мог играть. Так что, оглядываясь назад, можно сказать, что судьба или предназначение сыграли важную роль в этом аспекте моей жизни.
Было ли для вас в тот момент очевидно, что сила, заложенная в перкуссии/барабанах, выходит за рамки способности просто развлекать?
Нет, я не думаю, что тогда я это осознавал. Но, оглядываясь назад, я понимаю, что барабанная игра была способна полностью «захватить меня», и я действительно не заботился о многом другом в течение долгого времени. Мои оценки ухудшились, и я практически забросил другие хобби и интересы, такие как спорт. Мой круг друзей даже стал меньше, потому что я предпочитал сидеть дома и заниматься чем-нибудь другим. Опыт игры на барабанах для меня был «высшим из высших».
Каковы были некоторые из ваших точек входа в сферу развлечений с вашими навыками игры на барабанах / перкуссии?
Как я уже упоминал, очень рано я начал играть в барах и ночных клубах и быстро завоевал хорошую репутацию в районе Феникса. В течение нескольких лет я играл с лучшими группами города и даже был приглашён на первую сессию записи Уэйлона Дженнингса в Фениксе. Уэйлон только что подписал контракт с новым неизвестным лейблом A&M Records, которым владели и управляли Херб Альперт и Джерри Мосс. Это также заставило меня вступить в профсоюз музыкантов в возрасте 16 лет! К моменту окончания средней школы в 63 году я в основном играл в рок- и R&B-группах, а также в нескольких небольших джазовых коллективах. Моими любимыми исполнителями в то время были Джеймс Браун, Би Би Кинг, The Beatles, квартет Дэйва Брубека и Майлз Дэвис. Мне также нравилось многое из того, что начинало выходить в Лос-Анджелесе, например, Buffalo Springfield, The Byrds, Mamas & Papas и так далее. Я переехал в Лос-Анджелес примерно через 6 месяцев после окончания школы и присоединился к небольшой лаунж/кавер-группе под руководством Кенни О'Делла, который позже написал несколько песен, получивших награды, включая Behind Closed Doors для Чарли Рича и Mama He's Crazy для The Judds. Мы гастролировали по Неваде в течение 2-3 лет и выпустили пару пластинок, которые привлекли внимание регионального западного побережья. Я работал с другими группами и начал работать в студии в Лос-Анджелесе. Позже Кенни убедил меня переехать в Нэшвилл в начале 70-х, потому что там начинала открываться студийная сцена. К тому времени мои музыкальные вкусы и стиль развились до понимания всего, от Джими Хендрикса до Хэнка Уильямса, что очень помогло мне в студии. Поворотным моментом в моей карьере стало исполнение нескольких композиций на альбоме Кенни Роджерса The Gambler. Хорошо это или плохо, но с самого начала я начал относиться к музыке как к «бизнесу» и направил свою карьеру на то, что обеспечит наибольшую возможность коммерческого успеха. Конечно, часто это означало, что то, что я делал, не обязательно было интересным с точки зрения музыканта. Хотя такое отношение было полезным с точки зрения финансового успеха и безопасности как работающего музыканта, оно также способствовало скуке и выгоранию в дальнейшем.
Вы также были продюсером звукозаписи, с какими видами музыки вы имели опыт работы в качестве продюсера и как это помогло сформировать то, что в конечном итоге стало вашим собственным «стилем» музыки?
До последних 3-4 лет большая часть моего продюсерского опыта была связана с поп/роком и кантри. Я также был сопродюсером саундтрека для независимого образовательного видео и продюсером нескольких проектов, посвящённых художественной декламации. Мой продюсерский опыт позволил мне почувствовать себя комфортно в студии звукозаписи, и я многое узнал о технических аспектах записи. На этом пути я работал с несколькими замечательными инженерами, что стало для меня необыкновенным образованием. Когда я начал экспериментировать с племенной, шаманской, мировой фьюжн и амбиент музыкой, я уже обладал компетентными техническими навыками как в отношении ударных инструментов, так и в отношении записывающего оборудования, поэтому я смог больше сосредоточиться на создании и исполнении, чем если бы у меня не было такого опыта. Кроме того, продюсирование помогло мне развить острое чувство музыкальной и звуковой структуры. Однако в музыке, которую я создаю сейчас, чаще всего приходится отказываться от типичной структуры песни, чтобы позволить процессу протекать более органично. Я также учусь использовать технологию записи так же, как и любой другой музыкальный инструмент. Студия и технология стали гораздо более неотъемлемой частью творческого процесса. У меня есть частная студия в моём доме, что даёт мне возможность экспериментировать и творить без каких-либо ограничений.
Мне кажется удивительным, что вы не только занимаетесь музыкой, но и имеете степени доктора и магистра психологии. Расскажите мне об одновременном росте по этим двум, казалось бы, разным путям в вашей жизни и о том, как один из них повлиял на другой?
Ну, до недавнего времени эти пути действительно не были одновременными. В 1984 году я окончательно перегорел в музыкальном бизнесе. Я достиг практически всех целей, которые ставил перед собой. Я выступал практически на всех площадках, на которых хотел, включая большинство крупных телевизионных и премиальных шоу, встретил большинство своих героев, записал золотые и платиновые пластинки и заработал кучу денег. Я был тем, кого я называл «скучающей душой». За несколько лет до этого у меня были проблемы с наркоманией, которые я преодолел, и я начал работать волонтёром в реабилитационном центре в Нэшвилле. Очевидно, у меня были природные способности к этому, и мне предложили работу на полную ставку в качестве консультанта по наркомании. Я согласился на эту работу (с зарплатой около 10% от того дохода, который я получал в настоящее время), и мне показалось, что пришло время оставить музыку и заняться чем-то другим; пресловутый поиск «смысла и цели». Затем я начал получать формальное образование и приобрёл большой опыт и подготовку в области консультирования, проявляя особый интерес к лечению и восстановлению зависимостей и роли духовности в целом. Вскоре меня очень заинтересовал целительный потенциал и терапевтическое использование неординарных (альтернативных) состояний сознания. Ранние исследования в этой области в основном касались ЛСД и других психоделиков, которые, по иронии судьбы, показали большие перспективы в лечении зависимостей. Я начал формальные исследования в этой области, используя нелекарственные методы, такие как дыхательная работа, различные формы йоги и медитации, танцы в трансе, поттер, поиск видения и, конечно же, шаманские путешествия, в которых используется монотонный барабанный бой и иногда другие ударные инструменты для облегчения входа в изменённое состояние сознания, а также для помощи в «переносе» путешествия. Я также изучал и экспериментировал с использованием других видов музыки для изменения сознания и содействия исцелению. Хотя я несколько лет даже не брал в руки барабанные палочки, мне пришло в голову, что с моим барабанным образованием я мог бы начать экспериментировать с некоторыми из этих древних шаманских ритмов и техник, и что, возможно, я мог бы использовать их с некоторыми из моих клиентов-консультантов и/или на некоторых семинарах, которые я проводил. В этот момент мои музыкальная и психологическая карьеры начали пересекаться совершенно естественно. Во время работы над докторской диссертацией я много общался с шаманами и шаманскими учителями из Северной и Южной Америки. Большая часть моих исследований была посвящена шаманским практикам исцеления, которые использовали неординарные состояния, и в роли «участника-наблюдателя» я пережил множество необычных опытов, которые открыли мне невероятное понимание бесконечных сфер и уровней сознания и реальности. Это оказало драматическое влияние практически на все аспекты моей жизни, и, конечно, многое из того, что я теперь могу видеть и переживать в результате продолжающейся шаманской практики, информирует и влияет на мою музыку на фундаментальном уровне. Это также повысило эффективность моей работы в моей консультационной практике. В настоящее время, за исключением очевидных технических аспектов, существует очень небольшая разница в том, как я «удерживаю пространство» с клиентом на консультационной сессии и как я вхожу в среду студии звукозаписи. Это в значительной степени вопрос намерения и сознательного осознания того, что я полностью присутствую во всём происходящем.
Каким был ваш первый сольный проект CD, посвящённый ударным/перкуссии, и какие цели вы хотели достичь, выпуская этот диск?
Мой первый сольный проект Helpers, Guides & Allies: Navigating the Shamanic Landscape (98) был результатом давней цели – создать диск с ударными, в первую очередь для сеансов холотропной дыхательной работы. Холотропная дыхательная работа была разработана доктором Стэном Грофом, который считается самым большим авторитетом в мире по использованию неординарных состояний и который фактически разработал и курировал многие ранние психоделические исследования. Холотропную дыхательную работу можно считать нелекарственным продолжением психоделической модели, которую разработал и использовал Гроф. Я обучался у доктора Грофа и был сертифицирован для проведения холотропной дыхательной работы в 89 году. Холотропный метод использует очень мощную, движущую музыку как часть процесса, и на семинарах эта музыка в идеале звучит на большой высококачественной звуковой системе. Музыка записывается заранее и может включать церемониальную и ритуальную музыку из разных культур. На ранних стадиях сеанса большая часть музыки включает много барабанного боя и перкуссии, чтобы помочь человеку перейти в неординарное состояние. Будучи барабанщиком, я всегда имел очень конкретные представления о том, как должен звучать идеальный диск с ударными для холотропной дыхательной работы, и поскольку я не мог его найти, я решил попробовать создать его сам. Наконец, в 97 году я смог собрать всё необходимое и превратил помещение нашей мастерской в звукозаписывающую студию примерно на 6 недель, пока я записывал все основные барабанные и перкуссионные треки, а также диджериду и синтезатор. Окончательное микширование было сделано в местной студии, где есть отличный инженер и превосходное оборудование. Я не предполагал, что диск будет иметь такую фундаментальную шаманскую тему, но проект естественным образом развивался в этом направлении, и я просто плыл по течению. Название диска появилось ближе к концу сессий. Он был очень хорошо принят в холотропном, шаманском и терапевтическом сообществах и занял 4 место в рейтинге Backroads Music «1998 Best of Year Selections» в категории World Music, так что в целом я очень доволен результатами.
Как вы интегрировали или использовали музыку в своей практике в качестве трансперсонального терапевта/учителя? В продолжение этого вопроса я бы также хотел услышать краткое определение того, что именно представляет собой трансперсональная психология?
Я часто использую предварительно записанную музыку как часть образной и другой трансовой работы с клиентами. В зависимости от применения и намерения сессии, музыкальный стиль может включать амбиент, шаманский, иногда классический, и другие, конечно. И, как я уже упоминал ранее, музыка является неотъемлемой частью холотропной дыхательной работы. Я также использую живые барабаны и другие ударные инструменты, в основном погремушки и щелкающие палочки, с клиентами для шаманских путешествий и различных других видов шаманских методов исцеления, большинство из которых сосредоточены на движении энергии, очищении, клиринге, извлечении и так далее. Трансперсональная психология – это просто модель психологии, которая включает и принимает опыт и концепции реальности, выходящие за пределы границ обычной западной психологической модели. Трансперсональный опыт включает в себя мистический, духовный, архетипический, мифологический, шаманский и так далее. В целом, трансперсональная психология сопротивляется многим распространённым ярлыкам и диагнозам, используемым западной психологией, и склонна рассматривать психологические проблемы и вызовы человека в гораздо более гуманной и целостной манере. Переживания альтернативных состояний сознания обычно рассматриваются как обладающие трансформационным потенциалом, а не как сугубо патологическое состояние, которое необходимо лечить и контролировать. Трансперсональный психотерапевт верит и доверяет в силу и мудрость «внутреннего целителя» каждого человека. Кроме того, трансперсональный психотерапевт будет гораздо более склонен рекомендовать йогу и медитацию в качестве стратегии лечения, а не лекарственные препараты из группы антидепрессантов.
Что такого в барабанах и барабанном бою, что переводит сознание человека в другое состояние и как этот сдвиг помогает в исцелении или понимании своего внутреннего «я»?
Если не вдаваться в технические подробности, то несколько официальных исследований показали, что прослушивание монотонного барабанного боя с частотой примерно 220 ударов в минуту, как это происходит при типичном исполнении барабанов для шаманских путешествий, начинает смещать сознание слушателя в тета-уровень примерно на 10-15 минуте. Это было точно измерено с помощью ЭЭГ. Тета-уровни – это те, которые связаны с трансом, творчеством и некоторыми состояниями сна. Другие факторы, которые здесь задействованы, связаны с множеством обертонов и частот, которые типичный барабан производит в таком контексте. Интересной особенностью этого явления является то, что сдвиг тета-уровня происходит даже тогда, когда слушатель сопротивляется этому! То, что сейчас открывают исследователи, и, конечно, то, что шаманские культуры знали на протяжении тысячелетий, заключается в том, что, когда человек входит в альтернативное состояние сознания с чётким намерением, в церемониальном, ритуальном или терапевтическом контексте, чрезвычайно мощные целительные потенциалы активируются и мобилизуются внутри человека. Это может принести положительные результаты на всех уровнях: физическом, психологическом, ментальном и духовном. Стэн Гроф всегда утверждал, что «исцеление ядра» может происходить только в неординарном состоянии сознания. Эти целительные потенциалы просто недоступны нам в обычном состоянии бодрствования. Барабанный бой и использование других ударных инструментов были одними из первых методов, используемых для достижения таких состояний. Барабанный бой настолько первичен и фундаментален по своей природе, что в какой-то мере каждый может отреагировать на него позитивно и, зачастую, весьма преобразующе.
Когда вы заходите в студию, чтобы записать треки, в каком душевном состоянии вы находитесь, что позволяет вашему внутреннему творчеству вылиться наружу и затем в записи, которые вы делаете?
Ну, в идеале я люблю быть в очень тесном контакте со своим внутренним миром и находиться в позитивном психическом и эмоциональном пространстве. Как правило, у меня есть одна или несколько идей, которые требуют или иногда кричат о том, чтобы вырваться наружу. В моём случае это часто бывает ударный ритм или грув, который я слышу и в голове, и в теле. Чаще всего у меня есть чёткая идея или ощущение того, как я хочу, чтобы это звучало. Меня могут вдохновлять самые разные обычные события, например, прослушивание музыки других исполнителей, просмотр фильма (я очень люблю музыку из кинофильмов), прогулка с собакой, а иногда я черпаю идеи в работе с клиентами или просто в разговоре с другом. Часто творческое вдохновение приходит в моих снах и в результате различных видов внутренней работы, таких как шаманские путешествия, медитация, работа с дыханием и так далее. Однако иногда у меня нет ничего конкретного, над чем бы я хотел поработать, и я просто прихожу в студию, включаю оборудование и начинаю играть с некоторыми приборами или программами. Меня может вдохновить определённый звук, на который я наткнулся, или эксперименты с новым оборудованием. В других случаях я просто тренируюсь на ударной установке или других барабанах и перкуссии, играя вместе с любимыми дисками, среди которых обычно рок-н-ролл и/или мировая музыка – то, что даст мне разминку и при этом будет иметь хороший, солидный звук. Иногда я играю какой-то новый грув или паттерн, который мне нравится, и затем начинаю экспериментировать с ним и развивать его дальше, или во время тренировки что-то приходит само собой, и я начинаю записывать что-то из этого. В других случаях у меня есть целая концепция того, что я хочу создать, которая также включает идеи для синтезатора, голоса, диджея или чего-то ещё. Хотя я не играю на всех инструментах, я слышу всё в своей голове и даже чувствую это в своём теле. Я пытаюсь как-то перевести и передать это в процессе записи и производства. Кроме того, во время записи и микширования у меня часто возникают спонтанные образы или видения ритуалов, или церемоний, где люди или я сам путешествуем на очень глубоких уровнях. Когда это происходит, я уверен, что создал что-то стоящее и отвечающее одной из основных целей моей музыки – помочь людям пережить некий трансформационный опыт. Для меня одна из самых важных вещей – не привязываться к тому, как что-то должно получиться. Я действительно стараюсь быть открытым к тому, как и куда хочет двигаться трекинг и общий процесс. Я пытаюсь относиться к нему как к живой, дышащей сущности, которая обладает своим собственным органическим развитием, которое я могу осознавать или не осознавать в полной мере. Нередко трек, композиция или весь проект оказываются совершенно иными, чем я представлял себе вначале. Так было с Helpers, Guides & Allies, а также с проектом The Serpent's Lair. Так что это действительно процесс отдачи тому, что хочет прийти на более глубоком уровне. В той степени, в которой я могу подойти к процессу с таким качеством сознания, всё обычно получается хорошо, даже если в итоге я не использую это в готовом проекте. Я испытаю определённую степень личностного роста, и для меня это главное.
Чем отличается этот процесс или менталитет, когда вы записываетесь в сотрудничестве с другим артистом, как, например, при работе со Стивом Роучем, который выпустил альбом The Serpent's Lair?
Помимо очевидных логистических соображений, таких как планирование времени для совместной работы, я не подхожу к вопросу менталитета по-другому. Конечно, есть дополнительная динамика и нюансы взаимодействия с другим артистом, которые создают как личные, так и профессиональные проблемы, и возможности, которые нужно осознавать. Я думаю, что мой опыт работы в качестве студийного музыканта, руководителя группы, клинического супервизора и психолога в сочетании с обширной шаманской работой, которую я проделал, очень помогает мне в этом отношении. К счастью, мои навыки общения достаточно хороши, и я могу настроиться на то, что чувствуют и ощущают другие люди. При необходимости я могу легко уступить творческому направлению, желаниям или потребностям партнёра и взять на себя более поддерживающую роль. Это вполне естественно для барабанщика, или, по крайней мере, так должно быть, на мой взгляд. И по большей части, если ситуация становится немного напряжённой, что неизбежно происходит в какой-то момент, я не принимаю всё слишком близко к сердцу и просто стараюсь идти вперёд и управлять процессом с доверием и уважением. Я думаю, что некоторая степень напряжения и трения – это хорошая вещь и необходимый ингредиент, который может помочь людям в отношениях раздвинуть границы своей зоны комфорта, развиваться и расти. Если этот процесс происходит осознанно и на основе взаимного уважения, возникает архетип синергии, и у сотрудничающих художников появляется прекрасная возможность выйти на новый уровень творческого самовыражения.
Почему артистов привлекает сотрудничество с другими артистами? Видите ли, вы в музыке другого артиста что-то, что выражает ваши глубокие чувства?
Что касается последнего вопроса, то для меня это абсолютно так. Если взять, к примеру, Стива Роуча, то я являюсь его поклонником уже много лет. Его музыка способна перенести меня в очень разные, иногда странные и сложные пространства внутри меня. Это очень часто приводит к тому, что я открываюсь для новых творческих идей и направлений. Я думаю, что это, вероятно, верно для большинства художников и музыкантов, потому что, если вам действительно нравится чья-то работа, вы, естественно, будете тяготеть к этому направлению на каком-то уровне, даже если это неосознанно. Когда мне выпадает шанс поработать с другим артистом, которым я восхищаюсь, как это было в случае со Стивом, я, несомненно, расту и расширяюсь не только в своём музыкальном выражении, но и обогащаюсь с точки зрения пути моей души и общего ощущения того, кто я есть. И, как я только что упомянул, синергетический эффект работы с другими людьми почти всегда привносит что-то захватывающее и новое в музыкальный опыт. Буквально вчера мой друг, живущий за пределами штата, приехал к нам с ночным визитом, и оказалось, что он отличный перкуссионист и вообще прекрасный музыкант. Мы начали джемовать с некоторыми ритмами рамного барабана, и через пару минут у нас появились очень крутые грувы и паттерны. Мы создавали то, что ни один из нас не смог бы сделать самостоятельно, и оба сразу же поняли, что в ближайшем будущем хотим сделать что-то вроде совместной работы.
Расскажите мне о живых выступлениях и о том, как меняется ваше мышление от работы в студии в одиночестве до стояния на сцене перед публикой и даже общения с другими исполнителями?
Большинство артистов скажут, что студийная запись и живое выступление – это в большинстве случаев кардинально разные вещи. Я много занимался и тем, и другим, и это, безусловно, верно для меня. При живом исполнении я хочу быть очень близко к аудитории и энергии концертного зала или любого другого места. Я меньше беспокоюсь о том, играю ли я «идеально» с точки зрения фиксации темпа или совершаю какую-то небольшую ошибку, которая может привести к ещё одному дублю или наложению в студии. Выступая вживую, я в основном хочу настроиться на энергию других музыкантов и аудитории и попытаться поддержать и вдохновить общий опыт. В живом исполнении есть некая эмоциональная свобода, которую я лично редко испытывал в студии. Когда все остальные исполнители действительно увлечены друг другом, для меня это может быть совершенно умопомрачительным. Это захватывающе, весело, экстатично, чувственно и мощно. Я испытал самые невероятные ощущения во время действительно хорошего живого выступления. Я думаю, что это то, ради чего живёт большинство выступающих музыкантов! Я никогда не был сольным исполнителем и никогда не выступал в одиночку, поэтому я не знаю, на что это похоже. За последние несколько лет, за исключением семинаров и церемоний исцеления, в которых я принимал участие, я вообще очень мало выступал вживую. И в церемониальном контексте я не считаю свою игру «выступлением» как таковым. Я провёл почти 21 год, выступая вживую, и на данном этапе моей жизни и музыкальной карьеры я не очень заинтересован в этом, если только это не что-то необычное или действительно отличающееся от того, что я делал раньше. По большей части я предпочитаю находиться в студии один, если я работаю над своей музыкой. Одиночная студийная среда предлагает очевидные возможности для абсолютно свободного экспериментирования, которые были бы недоступны в присутствии других людей или при участии какого-то другого внешнего фактора. Конечно, иногда мне действительно нравится работать с другими людьми в студии, как в случае с моим другом-барабанщиком, о котором я только что упомянул. И это очевидно, когда я выступаю в роли продюсера/инженера. Но когда дело доходит до вырезания финальных миксов, мне действительно нравится закрываться в студии, пока я не буду готов к тому, чтобы другие могли предложить свои отзывы и комментарии по поводу результата.
Как вы думаете, амбиент-музыка сегодня имеет больший охват, чем всего 10 лет назад? Дело в том, что население просто переходит на этот жанр музыки или есть что-то ещё, что заставляет амбиент-музыку привлекать новых слушателей?
Да, я определённо считаю, что амбиент-музыка сегодня более популярна, так же, как и world music и другие более эзотерические и ранее малоизвестные виды музыки. Я убеждён, что одним из главных факторов этого является распространение Интернета и особенно таких сайтов, как mp3.com. Артисты получают такую известность для своей музыки, которая была бы невозможна ещё 3 года назад. Поскольку широкополосные технологии становятся всё более доступными, всё больше и больше людей смогут исследовать и потакать своему музыкальному любопытству на этих сайтах, что, очевидно, приведёт к большему широкому распространению. Что касается второй части вашего вопроса, я думаю, что сейчас, когда поколение бэби-бума вступило в средний возраст, а это огромное население, для многих на этом этапе жизни существует естественная тенденция тяготеть к тем типам музыки, которые способствуют психодуховному самоанализу и поиску. В целом, жанр амбиент-музыки подходит под эту категорию лучше, чем любой другой. Помните также, что бумеры были основной частью 60-х годов, и многие из них начали свою взрослую жизнь с духовности, свободы, внутреннего поиска и так далее, поэтому неудивительно, что популярность музыки амбиент выросла во многом благодаря именно этой демографической группе. Кроме того, в последнее время очень сильно возродился интерес к легальным психоделическим исследованиям и терапии, а также к экспериментальному шаманизму, использующему психоактивные растительные препараты. В свете моих предыдущих комментариев, для меня это не удивительно. Некоторые из исследователей – мои коллеги, поэтому я знаю, что амбиент-музыка является основополагающим компонентом во многих подобных работах.
Что вы считаете самой сильной стороной амбиент-музыки в настоящее время и что является её самой слабой стороной?
Мой первоначальный ответ заключается в том, что ответ на оба этих вопроса очень сильно связан с технологиями, и это явно не ограничивается только амбиент-музыкой. Последние инновации в технологии цифровой записи сделали возможным для любого человека даже со скромным бюджетом приобрести оборудование, способное производить записи исключительно профессионального звучания. Для тех исполнителей, которые обладают музыкальным талантом и навыками звукозаписи и могут предложить что-то свежее и оригинальное, это просто замечательно. Они не только могут делать действительно хорошие записи, но, как я только что упомянул, Интернет даёт им возможность сделать так, чтобы их музыку услышали. С другой стороны, то же самое стечение обстоятельств, по крайней мере, для интернет-рынка, также является причиной насыщения рынка действительно низкокачественным материалом. Быстрый просмотр mp3.com, безусловно, подтвердит мою точку зрения. Другая слабость связана с небольшим количеством жизнеспособных звукозаписывающих лейблов, заинтересованных в амбиент-музыке. Несмотря на то, что интерес к этому жанру с годами растёт, лейблу очень трудно пробиться на современном рынке, если он не продаёт невероятное количество продукции. Эта же проблема затрагивает джаз и классическую музыку. Невероятно талантливые артисты иногда забываются или никогда не получают возможности быть услышанными, и я чувствую, что мы все, как общество, отрезаны от части нашей коллективной души. И… Я думаю, что термин «амбиент» действительно сбивает с толку многих людей. Чёрт возьми, иногда я задаюсь вопросом, что же это такое на самом деле!
Не так давно у вас вышел новый альбом, Not Without Risk. Хотелось бы узнать, откуда взялось это название и какое значение оно имеет для вас?
Название является основополагающим для моей жизненной философии и убеждений. Как я написал в примечаниях к диску: «Любое стоящее начинание не обходится без риска». Моя музыка призвана поддерживать, поощрять, а иногда и подталкивать людей в те области «я», которые зачастую очень сложны и трудны для восприятия. Чтобы психологическая и/или духовная работа была действительно эффективной и способствовала реальным изменениям и трансформации, мы должны быть готовы рискнуть и отпустить привычное, отдаться неизвестному. Это должно быть гораздо больше, чем возвышенные умственные построения «нового века», и требует глубокого и личного опыта с чем-то более существенным и большим, чем мы думаем. Иногда человек может попасть в очень сложные процессы во время путешествия, и на самом деле нет абсолютной гарантии, что он пройдёт этот опыт успешно. Настоящая шаманская инициация невероятно трудна, и одна из основных задач включает в себя противостояние смерти, по крайней мере, на психодуховном уровне. Спросите любого, кто когда-либо участвовал в церемонии аяхуаски, и он, вероятно, скажет вам, что чувствовал, что может «буквально» умереть. То, что происходит, конечно, является «смертью эго» или, точнее говоря, это психодуховный опыт смерти-возрождения. Мы живём в обществе, которое в большинстве своём не желает брать на себя ответственность почти за всё, что может считаться негативным. Мы хотим гарантий, что, если что-то пойдёт не так, мы получим определённую компенсацию, обычно в виде судебного иска. На мой взгляд, это привело к формированию общества «жертв». Архетипический психолог Джеймс Хилман называет это нашим стремлением жить в «обществе подушек безопасности». Очевидно, что это совершенно наивно и нереалистично, и только гарантирует, что мы как культура остаёмся психологически и духовно незрелыми и оторванными от своей сущности. Жизнь в полной мере и в соответствии с нашим максимальным потенциалом как человеческих существ требует больших жертв и мужества, и выбор этого пути не лишён риска.
Когда вы впервые задумываете подобный проект, каковы ваши первые шаги на пути к его воплощению в жизнь?
Для своих собственных проектов я обычно начинаю с работы над различными композициями и идеями и смотрю, куда приведёт меня этот процесс. Как я уже говорил, иногда у меня есть общее представление о том, к чему я хочу прийти, но чаще всего всё разворачивается по-своему и в итоге получается совсем по-другому. Например, три из треков на Not Without Risk изначально предназначались для проекта The Serpent's Lair. До TSL Стив согласился спродюсировать моё сольное продолжение моего первого CD Helpers, Guides & Allies, и я уже записал для него несколько основных барабанных и перкуссионных треков. После того, как мы со Стивом начали немного играть вместе, он предложил нам сделать полноценную совместную работу. Конечно, я был польщён и очень рад такой возможности и отложил свой сольный проект до завершения работы над TSL. Стив изначально хотел использовать 3-4 барабанных/перкуссионных трека, которые я уже записал, и я начал работать над несколькими другими. Изначально у нас было другое рабочее название, чем The Serpent's Lair, и по мере того, как проект развивался, изменялся и раскрывался в течение года, мы оба увидели, что 3 оригинальных трека, о которых я говорю, больше не «подходят» к тому, во что превратился TSL, и мы решили не использовать их. На самом деле, я был очень рад этому, потому что тогда я мог использовать их в сольном проекте, как я изначально планировал. Так что, опять же, я просто начинаю экспериментировать, пытаюсь создать что-то новое или что-то, что начинает вдохновлять определённое направление или отношение, и пытаюсь сотрудничать с духами и отдаться им, чтобы они направляли меня.
Как только вы достигаете точки, где вы удовлетворены проектом, над которым вы работали, скажем, Not Without Risk, каков ваш следующий шаг в обеспечении того, чтобы ваша музыка достигла своей целевой аудитории? Занимаетесь ли вы маркетингом своей музыки или это дело рук кого-то другого?
Для Not Without Risk я решил сам заниматься маркетингом и продажами. Благодаря возможностям, доступным сейчас через Интернет, в долгосрочной перспективе независимые артисты часто оказываются в лучшем финансовом положении, делая эту работу самостоятельно. Это большая работа, но, когда поклонники покупают напрямую у артиста и на связанных с ним сайтах, целостность музыки полностью гарантирована, и артист получает больший процент от продаж. Это, в свою очередь, помогает поддерживать непрерывный творческий процесс, и я думаю, что это беспроигрышный вариант для всех. К сожалению, редко, когда артисты могут сказать много положительного о звукозаписывающих компаниях. Однако у меня был действительно хороший опыт работы с Projekt Records над The Serpent's Lair.
Not Without Risk вышел уже несколько месяцев назад, какие отзывы вы получили от амбиент-сообщества до сих пор? Насколько сильно такие отзывы влияют на вашу работу в будущем?
Отзывы были в подавляющем большинстве положительными, и я разместил на своём сайте несколько рецензий, на которые люди могут захотеть взглянуть. Конечно, я очень доволен рецензией AV (Джима Бренхольта). Я не уверен, как рецензии влияют на будущую работу. Я стараюсь смотреть на рецензии и отклики объективно, чётко понимая, что любая реакция на музыку, как и на другое искусство, – это в основном субъективный опыт. Я знаю, что положительные отзывы помогают эмоционально поддержать мои текущие начинания.
Ambient Visions – это электронный журнал, который занимается музыкальными рецензиями, поэтому мне интересно, как вы, как артист, относитесь к музыкальным рецензиям. В последнее время также обсуждался вопрос о ценности «негативной» рецензии и её месте на сайте музыкальных рецензий, когда вы получаете негативные рецензии на один из ваших проектов, как вы реагируете на них?
Ну, опять же, я стараюсь смотреть на негативные отзывы объективно. Если негативный комментарий касается какого-то технического аспекта, например, качества звука или перспективы, художественной работы, графики, упаковки и так далее, я действительно присматриваюсь к нему, чтобы понять, есть ли в нём какие-то подлинные достоинства для меня лично. Я открыт для критики и отзывов, если они сделаны уважительно, и я могу многому научиться. Однако в таких случаях я предпочитаю обращаться за критикой и отзывами к тем, кому я доверяю и кем восхищаюсь и знаю, что они будут честны со мной. Если негативный отзыв посвящён проекту в целом, я практически просто игнорирую его, если только нет нескольких негативных отзывов, в которых говорится об одном и том же, чего не было ни разу.
Как вам удаётся находить время на заботу о центре, которым вы управляете, придумывать и записывать новую музыку, давать концерты и при этом вести личную жизнь? Есть ли у вас несколько приёмов для поддержания баланса в той жизни, которая в противном случае может быть очень суматошной?
Ну, это определённо самая сложная грань, по которой я хожу. Как я уже говорил, я больше не выступаю вживую, так что это очень помогает. Я абсолютно убеждён, что самым важным компонентом в поддержании баланса является поддержание моей духовной практики, которая на данный момент довольно хорошо интегрирована в другие аспекты моей жизни. Я ежедневно медитирую, занимаюсь спортом и стараюсь вести здоровый образ жизни во всех областях. Я также регулярно занимаюсь дыхательной работой и шаманскими путешествиями и дважды в год езжу на 10-дневный медитативный ретрит. Без всего этого, я знаю, я бы очень быстро разрушился и сгорел!
Вроде бы стандартный вопрос, но что вы слушаете, когда у вас есть возможность сесть, расслабиться и насладиться музыкой на стереосистеме?
Конечно, всё зависит от моего настроения, но время от времени мне очень нравится слушать старые записи Хендрикса, Beatles и Клэптона. В основном я просто наслаждаюсь «хорошей» музыкой, независимо от категории. Бывало, что в один и тот же день я слушал джаз, амбиент, рок, кантри и саундтреки к фильмам. Я также провожу много времени, просматривая различные компакт-диски, которые я мог бы использовать в работе с моими клиентами и/или на семинарах. В основном это относится к категориям ambient, world и tribal. И мне всегда нравится слушать то, что делает Стив (Роуч). Он настолько невероятно плодовит, что я могу рассчитывать на то, что по меньшей мере 3-4 раза в год я узнаю от него что-то новое!
Not Without Risk вышел не так давно, но есть ли в ваших планах что-то, что мы могли бы ожидать от вас в наступающем году? Есть ли у вас в планах какие-нибудь совместные работы?
Есть 2 или 3 проекта, которыми я буду заниматься в этом году. В апреле я буду заниматься продюсированием и инжинирингом амбиент-проекта для Рона Оутса, клавишника/синтезаторщика, который участвовал в альбомах Helpers, Guides & Allies и Not Without Risk. Рон – невероятный музыкант, композитор и аранжировщик, и мы вместе работали в студии гораздо больше времени, чем это можно себе представить. Затем в конце весны я начинаю сотрудничество с индийским бамбуковым флейтистом Марком Силигом, который живёт в Германии. Мы сосредоточимся на взаимодействии между флейтами и перкуссией с некоторой поддержкой звукового пространства. Мы надеемся на участие и других музыкантов. Я также веду переговоры с практиком кельтского шаманизма Фрэнком Макеоуэном о создании для него проекта в этом году, который станет продолжением его книги, выходящей летом.
В наши дни многие музыканты занимаются музыкой, а многие нет, поэтому мне стало любопытно, читаете ли вы или пишете музыку? Или у вас есть какая-то музыкальная структура, прежде чем вы начинаете проект?
Я читаю барабанные диаграммы, но больше этим не занимаюсь, поскольку в проектах, которыми я занимаюсь, в этом нет особой необходимости. Я не пишу музыку как таковую. Что касается структуры, то она полностью зависит от проекта. В предстоящем проекте, о котором я упоминал, с исполнителем, клавишником Роном Оутсом, у него будет много композиций, которые уже записаны, с некоторыми базовыми аранжировками. Конечно, мы будем менять некоторые из них по ходу работы в студии. Моя собственная музыка гораздо менее структурирована, и я стараюсь позволить всему развиваться самостоятельно. Я думаю, что одной из отличительных черт амбиент-музыки является то, что от традиционной музыкальной структуры, в смысле припева, куплета, мостика и так далее, можно более или менее отказаться по желанию.
Будете ли вы выступать в 2002 году с какими-либо концертами, на которые наши читатели могли бы обратить внимание?
В 2002 году – никаких. Если проект с Марком вызовет достаточный отклик, мы обязательно рассмотрим что-нибудь на 2003 год. Марк также является терапевтом и шаманским практиком, поэтому я убеждён, что мы сможем создать мощное по ощущениям пространство для выступлений, которое окажет длительное воздействие на всех, кто его посетит.
Какие-нибудь заключительные слова для наших читателей, которыми вы хотели бы поделиться, завершая это интервью?
Я очень благодарен за возможность принять участие в таком глубоком интервью, и мне понравились вдумчивые, проницательные вопросы. Я надеюсь, что те, кто ещё не слышал мою музыку, найдут время посетить мой сайт и послушать некоторые mp3-треки. Кроме того, я всегда ценю, когда люди обращаются ко мне с сообщениями, комментариями или вопросами о моей работе. И я хотел бы призвать всех покупать напрямую у артистов, когда это возможно. Это действительно имеет значение! Всем много благословений и глубоких путешествий.
И большое спасибо вам, Байрон, за то, что нашли время ответить на многие вопросы, которые у меня были к вам, и за то, что были очень открыты в своих ответах. Удачи вам в наступающем году, и мы желаем вам успехов в ваших будущих проектах.