Джордан Рудесс, реинкарнация Таркуса, и зарождение Zendrix.
На сцене Gibson Amphitheater в Лос-Анджелесе Dream Theater доводит один из своих эпических металлических джемов до кульминации. Даже на фоне истошного вокала Джеймса ЛаБри, грохочущих басовых партий Джона Мьюнга, пулемётных гитарных риффов Джона Петруччи и эксплозивных грувов Майка Портного, Джордан Рудесс приковывает к себе внимание публики – стоя впереди и в центре, он начинает вести дуэль фраза за фразой с Петруччи, извлекая пронзительные синтезаторные реплики из похожего на ятаган беспроводных клавишных на ремне. Джем продолжает набирать обороты, пока, в истинной манере Dream Theater, композиция мгновенно перенаправляется на тематически другую, но столь же виртуозную, территорию. Улыбаясь, Джордан отключается и возвращается к своей стационарной клавиатуре. Толпа одобрительно кричит.
Неважно, заводит ли Джордан аудиторию с помощью своих новых беспроводных клавишных Zen Riffer (подробнее об этом ниже) или сплетает композиции в своей домашней студии, ему не чуждо творить историю прогрессивного рока. Фактически, человек, которого многие считают эталоном рок-виртуозности, недавно вернулся к своим корням, записав новый сольный альбом под названием The Road Home – коллекцию кавер-треков, отдающую дань уважения прог-героям прошлых лет. «Я собирался стать классическим пианистом», – признаётся Джордан. – «Это был мой путь, я учился в Джульярде, когда мне было девять лет. Когда мне стало около 17 лет, всё для меня изменилось, и я начал слушать много классических альбомов Genesis и Yes, познакомился с E.L.P. и Gentle Giant. Все эти вещи, которые оказывали на меня огромное влияние, сбили меня с пути. Это был очень важный музыкальный период в моей жизни.
«Эта музыка так много значит для меня», – продолжает он. – «На протяжении всех этих лет прогрессивный рок был настоящим стержнем. Поэтому я почувствовал, что сейчас самое время сесть в студию и взять несколько моих самых любимых мелодий прогрессивного рока и переделать их как можно лучше». Джордан не мог не включить Tarkus группы E.L.P. в этот микс. Таркус – это песня, которую я помню, как слушал в 17 лет и думал: «Клавишник может обладать такой мощью! Это невероятно! Кит Эмерсон играл все эти крутые аккорды и великолепные звуки. Это было ново для меня, потому что я играл на пианино, и это было похоже на лампочку в моей голове. Внезапно это натолкнуло меня на мысль о том, чтобы самому выйти на новый уровень, взять некоторые композиции, которые я написал, и наполнить их энергией, наэлектризовать их.
«Так что Tarkus имеет для меня огромное значение, и на этом альбоме я исполнил всю пьесу. Моя версия длится около 22 минут! Это действительно труд во имя любви. Когда я нахожусь в студии, меня окружают синтезаторы, и я отношусь к тому типу людей, которым нужно потратить время на программирование, создание всех этих звуков и оркестровку, поэтому я всегда знаю, что это будет интенсивный процесс. Это не просто сыграть несколько треков и закончить. Это целая куча настроек. Всё занимает много времени. К счастью, я как раз работал над этими действительно особенными произведениями».
В The Road Home, насколько близко вы придерживались оригинальных песен, которые вы переделывали, когда дело доходило до аранжировки, оркестровки, риффов и мелодий?
Каждое произведение немного отличается друг от друга, но одной из трудностей при работе над песней Tarkus была передача творчества Кита Эмерсона и его удивительных органных звуков. Играю ли я много на органе типа Хаммонд, или я иду другим путём? Я никак не могу добиться органного звучания Кита. И даже если бы я мог, зачем мне просто дублировать то, что уже сделано и запечатлено в памяти людей как самый лучший прог-орган? Поэтому я пошёл по пути оркестровки. Во многих случаях, когда Кит использовал орган, я использовал некий многослойный эффект, где я использовал Roland V-Synth для действительно интересного звучания, но я использовал Moog Voyager для более интенсивной части звука. Я пытался разнообразить звучание. В частности, в Tarkus я использовал много синтезаторов, чтобы сделать звук как можно более органичным. Там также есть немного органа. Я слушал Tarkus так много раз и так уважаю его, что во многом я не хотел, чтобы он был совсем другим. Я хотел, чтобы в итоге получилась плотная, хорошо записанная версия, которая могла бы познакомить людей с этим произведением – или для тех, кто уже увлекается им, заставить их снова взяться за дело и придать ему немного свежей энергии. Мои аранжировки – это реальное сочетание уважения к оригиналу и попытки добавить свой собственный голос.
На что был похож сам процесс записи любого из треков альбома The Road Home!
В случае с произведением Yes под названием Sound Chaser я начал с того, что пошёл в свою студию, которая представляет собой комнату, полную клавишных инструментов, и доработал произведение в одиночку – просто для того, чтобы оно зазвучало. Затем я сделал запись. У меня есть замечательные ребята, с которыми я работаю – Крис Ромеро и Джордан Бейкерман из Progressive Transcriptions – они делают много записей Dream Theater. В этом проекте они сэкономили мне время. Я попросил Бейкермана сделать запись аранжировки Yes, так что я использовал её в качестве карты для начала работы, что очень здорово. А потом я начал по-настоящему вникать. Первое, что я обычно делал, это искал звук и составлял некую звуковую палитру, которую я мог бы использовать. Например, для Sound Chaser я начал с басовых звуков, которые я использовал для знакомого всем паттерна, который повторяется на протяжении всей песни и очень важен, потому что люди привыкли слышать звук Rickenbacker Криса Сквайра, удвоенный Стивом Хоу. Я понял, что хочу использовать сочетание патча Radias, который я модулировал одним из синтезаторов, чтобы он имел некоторое движение. Я смешал это с басовым звуком Trilogy и немного моего Roland Fantom-XR в басовых патчах. Я соединил их вместе, чтобы создать фирменный звук, и это действительно послужило началом работы над басом; самым трудным во всём этом было вывести бас на первый план. Затем мне нужно было придумать, как я буду играть на стил-гитаре, которую использовал Стив Хоу, что также является важным элементом этой работы. Хотя у меня есть стил-гитара и я могу играть на ней, я хотел сделать это на синтезаторе. В итоге я запрограммировал несколько звуков на моем OASYS и Fantom, которые хорошо сочетались друг с другом. Иногда я также создавал звуки на V-Synth, когда хотел придать больше драйва. Так я получил смешанный звук, который действительно работает. В общем, я смотрел, что мне нужно в тот или иной момент, а затем начинал искать звуки. Затем звуки вдохновляли меня на то, как я буду писать или играть партию.
А как насчёт барабанов?
Я упускаю очень важный элемент, который заключается в том, что после того, как все мои MIDI-записи были сделаны, все клавишные собраны вместе, и аранжировка была хорошей, мы пошли в студию и записали все барабаны. Род Моргенштерн – это MVP альбома, потому что эти песни сложные, а он сделал всё так плотно и правильно. Я просто знаю, что когда я прошу Рода сделать что-то, это будет именно то, что нужно. Он умеет делать прогрессивные вещи, играть все нестандартные ритмы, но при этом с такой силой и убеждённостью, что это действительно добавляет много нового в эти версии.
Когда вы записывались в своей студии и записывали все клавишные партии, это всё делалось через MIDI и вы записывали их на цифровую звуковую рабочую станцию?
Да. Я использую MOTU Digital Performer уже много лет. Для этого альбома я записал все свои клавишные в DP – практически все MIDI. Так я работаю уже давно, и так мне удобно работать. Это была настоящая комбинация аппаратных синтезаторов, а также моих программных синтезаторов. Я использовал большое количество Spectrasonics Atmosphere и Trilogy. Я использовал программное обеспечение Native Instruments и, конечно же, аппаратное оборудование в моей студии – много Voyager, Roland Fantom, Korg OASYS, много V-Synths. Что ещё я использовал? Korg Radias, Poly Evolver Дэйва Смита, а также контроллер Haken Continuum.
Если перейти к Dream Theater и новым инструментам, которые вы используете вместе с ними, что вас заинтриговало в Zen Riffer?
Я узнал об этом от моего друга по имени Эрни Катальдо. Эрни рассказал мне о нём, потому что он думал, что Zen Riffer представляет собой нечто, что является большим шагом в технологии переносных клавишных, в том смысле, что большинство людей считают этот тип инструментов пошлым, просто из-за того, как всё выглядит, и идеи клавишника, занимающего центральное место на сцене. Хотя они использовались то тут, то там в течение многих лет, на самом деле это не имело большого значения. Конечно, в моей собственной работе с Dream Theater, я думаю, что даже упоминание о переносной клавиатуре заставило бы их скептически отнестись к этому. Но когда я увидел, что делает создатель Zen Riffer Чарльз Тентиндо, его элегантность и крутость, я договорился с ним о встрече в Сан-Диего, где Dream Theater устроили четырёхдневные репетиции. Чарльз приехал на машине и фактически привёз инструмент на репетицию, чтобы я мог его увидеть. Я не был уверен, где я буду использовать его в нашем сете, и согласится ли группа на такое. Но всё произошло быстро. Все увидели инструмент и сказали: «Вау, это потрясающая штука. Это будет круто смотреться на сцене». Мы решили, где я буду использовать его на площадке – в паре мест – и следующее, что вы знаете, Чарльз оставил мне этот чёрный Zen Riffer, который он собрал с мыслью, что я буду им пользоваться. Так что всего за три дня до нашего первого концерта я получил инструмент и начал думать о том, где и как я буду его использовать. Это была действительно интересная поездка. И вот я здесь. Я отыграл шесть концертов, и это одна из самых обсуждаемых вещей, происходящих в мире Dream Theater сейчас. Все удивляются, когда видят меня не в моем привычном мире клавишных, а выходящим в центр сцены. Для меня это настоящий взрыв.
Вы берёте с собой в турне более одного Zen Riffer?
Мне нужен ещё один для подстраховки, поэтому, конечно, он стал таким хитом, что я захотел, чтобы второй вышел по крайней мере таким же крутым, как и первый, а может быть, даже более ярким. Обсуждая, как это будет выглядеть, мы открыли для себя краску Crazer, которую производит компания Alsa Corp. Такая компания обычно просто продаёт вам краску. Но в данном случае глава компании был большим поклонником Dream Theater, и он предложил услуги своей команды художников. Они только что закончили работу, и она выглядит невероятно. Я буду презентовать его в Азии.
Было интересно наблюдать за вашей «дуэлью» на сцене с Джоном Петруччи. Каковы были некоторые трудности при использовании Zen Riffer вживую с Dream Theater?
Первая трудность, конечно, заключалась в том, чтобы найти правильные места для игры. Но было несколько песен, которые мы довольно быстро нашли. Для меня это такое приятное чувство – подойти к клавишным и сделать это. Самая большая сложность – это понять, какие риффы хорошо ложатся на инструмент и работают на музыкальном уровне.
Современные инструменты Джордана
«Я всегда проверяю новые инструменты», – говорит Джордан. – «Я люблю исследовать новые звуковые возможности и способы управления звуком. Недавно у меня появился MIDI-контроллер под названием Axis-64, сделанный компанией C-Thru music. Его раскладка основана на таблице гармоник, и это совершенно другой способ игры. То, что я играю на клавишных, не всегда помогает. Что действительно помогает, так это сила в пальцах, поэтому для меня довольно легко освоить новые движения пальцами. Проблема в том, чтобы понять, куда попадают ноты. Сейчас я использую для этого Oasys». Какую роль будет играть Axis в творческом процессе Джордана? «Ну, что я могу предсказать наверняка, так это то, что в следующий раз я принесу его на творческие сессии Dream Theater. Я нахожу его очень вдохновляющим для придумывания новых идей. Я придумываю риффы, которые никогда бы не сыграл на клавишных – такие вещи, как уменьшенные гаммы или дополненные паттерны, кажутся очень естественными на этом инструменте». Джордан также работал с Roland над новой клавиатурой – Fantom G. «Мне посчастливилось участвовать в разработке идей для этого нового инструмента», – говорит он. – «Я программировал множество новых звуков для него. Одна из функций, о которой я просил, и не только Roland, это не останавливать звук при смене патчей никогда. Я нахожу это очень трудным и раздражающим. Я понимаю, почему это было проблемой, но Roland предпринял действительно особенную попытку сделать это правильно. У них есть режим Live Mode, в котором вы можете накладывать слои и разделять их на восемь зон, и каждая зона может иметь свои собственные мультиэффекты, а затем весь патч может иметь общий глобальный хорус и ревербератор. Когда вы переходите от одного патча живого режима к другому, это происходит плавно. Вы не слышите никаких сбоев. Всё просто гладко». «Клавиатуры, которые я использовал раньше, Kurzweil K2600 и K2500, имели некоторый уровень сохранения патчей, но эффекты глючили. Большинство Korg и Yamahas имеют функцию сохранения патчей, но только в режиме основной программы, а не в комбинированном режиме. Для меня это действительно важный прорыв».
Установка Джордана для Dream Theater
«Когда вы видите игру Dream Theater, примерно 95 процентов того, что вы слышите, – это Korg Oasys», – говорит Джордан. – «В прямом эфире это главный инструмент, который держит оборону. Одна из вещей, которую я добавил, это Manikin Memotron. Это невероятно реалистичное цифровое воссоздание старого меллотрона. Я обнаружил его, когда был на Франкфуртской музыкальной ярмарке. В нашей музыке много звуков меллотрона, и я подумал, что визуально эта маленькая белая штука, похожая на верхнюю часть меллотрона, добавит приятный элемент к моему внешнему виду на сцене». «Я также добавил Korg Radias в свою установку. Я впервые принёс Radias в студию на последний альбом Systematic Chaos, и каждый раз, когда мои руки касались этой клавиатуры, все спрашивали: «Что это за звук?» Мы подходили к какой-то части музыки, и Джон говорил: «Как насчёт чего-то космического? У тебя есть что-нибудь космическое?» Я буквально подходил к Radias, клал на него руки, и мы все говорили: «Вот оно!»» [Смеётся.] «Роджер Аррик из Synthesizers.com построил мне на заказ гигантский модульный синтезатор, с которым я путешествовал в начале этого тура», – продолжает Джордан. – «Каким бы замечательным он ни был, он гигантский, и я понял, что всем будет гораздо проще, если я отправлю его обратно в свою домашнюю студию. Поэтому я принял решение и решил не использовать его, по крайней мере, на этом американском этапе».
Какой синтезатор вы использовали?
Я играл на Zen Riffer на репетиции, и Джон Петруччи был там и сказал: «Звук у этой штуки потрясающий!» Конечно, мы все знаем, будучи в мире клавишных, что Zen Riffer – это контроллер. Большинство людей не могут отделить – или у них нет причин отделять в своём сознании – звук от контроллера. Но на самом деле, конечно, Zen Riffer не издаёт собственного звука, и я использую свои синтезаторы для создания патчей. Звук, который я использую, это Roland V-Synth XT. Я люблю этот инструмент. На самом деле, забавно, что, когда я играю на Continuum, я также использую Roland V-Synth. На самом деле я использую один и тот же звук, хотя он играет немного по-разному, конечно, из-за разных контроллеров. Я даже не думаю, что ребята в группе понимают, что это буквально один и тот же патч. Они видят, как я играю на Continuum со звуком, а затем видят, как я играю на Zen Riffer с тем же звуком, управляя им по-разному, но это действительно одно и то же.
Этот фирменный звук основан на пресетах V-Synth, или это что-то, что вы создали полностью самостоятельно?
Это то, что я придумал с нуля. Всё началось с целой серии звуков, которые я создал. В V-Synth есть стандартные формы волны, но в дополнение к таким формам, как пила и треугольник, у вас есть нечто, называемое осциллятором обратной связи, и это просто открывает удивительный мир возможностей, когда дело доходит до создания ведущих партий, потому что вы можете назначить определённый контроллер, чтобы фактически изменить глубину и точку осциллятора обратной связи – вы можете изменить его высоту и глубину звука. Так, на Continuum я возьму движение вперёд-назад и назначу его на номер контроллера, и это будет осциллятор обратной связи. Для Zen Riffer я назначаю колесо модуляции на контроллер, который управляет высотой тона и глубиной генератора обратной связи. Так что в сочетании с другим осциллятором, выполняющим основные функции, и возможностью подключить обратную связь и добиться того, чтобы основные функции немного растворились, это создаёт мир крутости в стиле Хендрикса. На самом деле, звук Zen Riffer, мой техник Роберт Дорион, переименовал этот конкретный патч в Zendrix.
Вы охватываете широкий диапазон нот на Zen Riffer, несмотря на то, что это довольно маленькая клавиатура. Как работает октавный сдвиг?
В основном на инструменте, где не видно, есть две кнопки – одна вверх, другая вниз – так я могу охватить весь диапазон синтезатора.
У вас есть новая подставка для клавишных, вращающаяся металлическая рука, которая держит ваши инструменты. Не могли бы вы рассказать мне историю её создания?
Это действительно забавная вещь. Мы с женой Даниэль делали ремонт в нашем доме и искали, кто бы мог сделать красивые перила для нашей лестницы. Мы проверили все изделия коммерческого типа и не хотели идти общим путём, поэтому мы нашли дизайнера, который порекомендовал нам металлиста по имени Эрик Лаксман, чтобы тот пришёл и посмотрел на лестницу. Он сделал несколько красивых перил, и мы заказали одни из них для нас. Но, узнавая о нём всё больше и больше, выяснилось, что Эрик – настоящий художник по металлу. Однажды мы пришли к нему в мастерскую, и у него были все эти удивительные скульптуры, которые он построил. Даниэль сказала мне: «Как насчёт того, чтобы он создал руку, которая будет держать твою клавиатуру?», и я подумал: «Мы могли бы сделать её вращающейся!» Мы с Эриком начали разговаривать, и он был очень заинтересован этим. Для него это был очень необычный проект, потому что он никогда ничего не делал в музыкальном бизнесе. Конечно, у меня уже была технология вращающегося стенда. Мой друг из Голландии, Патрик Слаатс, построил для меня несколько вращающихся стоек. Но теперь Эрик собирался построить эту невероятную руку, так что на самом деле две технологии вместе создают то, что происходит на сцене. Эрик в основном сделал руку и немного модифицировал стойку Патрика, чтобы они работали вместе и вращались. Я очень доволен этим, потому что получилось так хорошо, и всем это нравится. Это определённо лучшая стойка, которая у меня когда-либо была».
И Zen Riffer, и подставка добавляют классный визуальный аспект к вашему выступлению, но есть много клавишников, которые, похоже, не считают внешний вид особенно важной частью концерта.
Наша группа очень заинтересована в общей картине продюсирования. Это, конечно, включает в себя всё то, что мы показываем на экране, и сценический реквизит. Мы очень следим за тем, как мы выглядим и как организовано шоу. С годами я стал понимать, что такое визуальное присутствие, а также, конечно, музыкальное присутствие. Для меня это единое целое. Вид моих клавишных, вид моих стендов, вид экранов – всё это элементы. Всё больше и больше в мире, в котором мы живём, этот тип презентации становится важным, потому что в настоящее время, в любом случае, всё сводится к мультимедиа. Если клавишник может быть современным исполнителем, иметь более широкое представление о себе и собрать образ воедино, это может быть очень мощной вещью. Кроме того, это оказывается веселее, чем просто играть, и это хорошее времяпрепровождение. Мне повезло, что у меня была возможность играть с такими вещами и что люди делали мне классные стенды. После стольких лет работы я воспринимаю всё это как большое благословение, что я могу получать такое удовольствие!
Michael Gallant
Журнал Keyboard Magazine, март 2008 года