В редком интервью легендарный композитор Вангелис делится своими мыслями о роли синтезаторов в музыке, включая его любимый Yamaha CS80.
«Поскольку я не могу обнародовать то, что чувствую, ведь мне приходится проходить через обычаи музыкальной индустрии, существует огромное количество написанной мной музыки, которая так и не увидела свет», – говорит Вангелис. – «Не все мои работы получили такую же известность, потому что большинство из них не были связаны с кино, поэтому у них не было шанса быть широко услышанными».
«Мы все знаем, что звукозаписывающие компании никогда не тратят должного количества усилий и средств на то, чтобы должным образом продвигать эти работы среди публики. Они предпочитают лёгкий путь: чтобы за них это сделал другой носитель информации, например, фильм. Поэтому наша дискуссия ограничена, потому что то, что известно вам и публике, представляет собой лишь малую часть моих работ».
Это заманчивая перспектива для поклонников греческого композитора, который произвёл революцию в саундтреках к таким фильмам, как Chariots of Fire и Blade Runner. Не менее заманчивой для нас была возможность поговорить с Вангелисом, который редко общается с прессой, о его творчестве. Этот короткий разговор состоялся по электронной почте на английском языке.
Столкновение миров
Для многих людей наиболее характерной чертой музыки, которой известен Вангелис, является активное и умелое использование синтезаторов. Однако для самого Вангелиса различие между электронными и акустическими инструментами является бесполезным и бессмысленным.
«Я неоднократно говорил, что не нахожу никакой разницы между тем, что мы называем акустическими и электронными инструментами. У меня сложилось впечатление, что существует некое заблуждение относительно разницы между этими двумя категориями. Инструментам, появившимся до синтезаторов, для получения звука необходимы смычковые, как скрипка и другие струнные, щипковые, как гитара или арфа, или в нужно дуть, как труба и тромбон, и, наконец, ударные, как перкуссия и фортепиано. Всё это нужно им, чтобы имитировать и перекрывать то, что дано природой, а синтезаторам, чтобы создавать звуки природы, нужны электричество и генераторы».
«Для меня синтезаторы – такие же естественные инструменты. В конце концов, что может быть естественнее электричества? Эта операция и споры между этими двумя источниками звука превращаются в нелепый вопрос. Например, я не вижу разницы между велосипедом, где нужно крутить педали, чтобы доехать из одного места в другое, и мотоциклом, который делает то же самое, но использует другую энергию, например, бензин».
«Хотя я говорю это, я могу сказать, что разница есть. Это отличие – играбельность, то есть способность, которую даёт инструмент для того, чтобы позволить человеку выразить себя. Это очень важный фактор для инструмента, и это то, что всегда существовало для акустических инструментов, с самого начала их существования. Но мы не должны забывать, что синтезаторы чрезвычайно молоды. За несколько лет их существования, в силу узости мышления дизайнеров и конструкторов синтезаторов, они никогда не обращали внимания на этот важный фактор выразительности. Иногда это происходило из-за технических трудностей, а иногда из-за небрежности».
«Но сейчас ситуация становится всё лучше и лучше. Чтобы охватить всю полноту универсальных звуков, нужны оба подхода. Скоро не будет никакой разницы между акустическими, как мы их называем, инструментами и электронными – синтезаторами – и это будет конец споров».
«Слово «синтезатор» происходит от греческого слова synthesis, что означает гармоничное сосуществование. В таком случае, что вы почувствуете, если я назову симфонический оркестр первым синтезатором? Это доказывает потребность людей соединить все звуки одновременно, чтобы создать цвета, множество цветов. Если это не синтезатор, то что это?»
80 оттенков
Если и есть инструмент, с которым Вангелис будет ассоциироваться навсегда, то это CS80. Флагманский аналоговый синтезатор компании Yamaha, появившийся в конце 70-х годов, был чрезвычайно инновационным и остаётся Святым Граалем для многих любителей винтажных синтезаторов, не в последнюю очередь потому, что его реализация полифонического различного давления на разные клавиши после нажатия позволяла играть выразительно, чего нелегко было добиться на других инструментах ни до, ни после. «CS80 был и остаётся, пока не появится что-то новое, инструментом, который позволяет играть и выражать себя. В нём есть та играбельность, о которой я уже говорил».
«CS80 не имел большого коммерческого успеха по трём причинам. Во-первых, он слишком тяжёл для транспортировки. (я не считаю это серьёзной причиной). Во-вторых, в то время он был очень дорогим, по сравнению с другими синтезаторами. И третья, самая важная причина – этот синтезатор, для того чтобы на нем правильно играть, нужно было серьёзно учиться игре на нём. Точно так же, как это нужно было делать с любым другим акустическим инструментом. К сожалению, его продвигали не тем музыкантам, в тот период, когда все пытались найти лёгкий и быстрый способ извлечь звук, а не учиться этому. Так что успех был неизбежен».
Первичные вибрации
Большинство великих композиторов проходят формальное обучение с раннего возраста. Но только не Вангелис. Классический самоучка, он начал сочинять в возрасте четырёх лет, но отказался брать уроки игры на фортепиано или учиться читать и писать ноты. Очевидно, что он по-прежнему считает музыку чем-то первобытным или инстинктивным, что легко подавить правилами и условностями. «С ранних лет я всегда чувствовал, что музыке нельзя научить. Не так давно я прочитал цитату из Клода Дебюсси, этого божественного композитора, где он говорил точно то же самое. Я уверен, что во всём мире есть много людей, которые думают так же – не отвергая, конечно, всех тех, кто потратил годы и годы на обучение в музыкальных школах».
Последний альбом Вангелиса называется Nocturne: The Piano Album и, как следует из названия, композитор исполняет произведения на фортепиано, хотя и со значительным использованием реверберации и других эффектов. «Этому инструменту потребовалось три столетия, чтобы достичь того уровня, когда мы называем его «пианино»; на самом деле, настоящее название – фортепиано. И хотя, как полифонический инструмент, оно помогает композитору, это один из самых сложных инструментов для выражения, поскольку коэффициент воспроизведения фортепиано гораздо меньше, чем у других акустических инструментов, таких как скрипка, флейта и так далее».
Для Вангелиса творческий процесс создания композиций – это мистический и духовный процесс. Он полагается на спонтанность и вдохновение, а тщательное планирование рассматривает как противоположность этому. «Я предпочитаю не планировать, потому что, хотя это и кажется практичным, это убивает спонтанность. Если каждый раз я буду спрашивать себя «почему это?» и «почему то?», я никогда не буду свободным и спонтанным. Каждый раз музыка ведёт меня к тому, что ей нужно. Есть ли что-то более мистическое, чем первичная вибрация, она же Музыка?»
Он оценивает художественный успех своих проектов в таких же широких терминах. На вопрос о «ледяной» музыке, которую он создал для японского фильма 1983 года Nankyoku Monogatari, рассказывающего о жизни самодостаточных ездовых собак в Антарктике, он отвечает: «Вы упомянули слово «ледяной» – и это комплимент для меня, потому что это первый элемент, которого я пытался достичь в этой партитуре. То, что вы это упомянули, означает, что мне это удалось».
В некоторых проектах Вангелиса использовалось его греческое наследие, в частности, недавно он создал партитуру для балета The Thread. The Thread – это танцевальная постановка, вдохновлённая греческой традиционной музыкой и танцами. Это новый подход к тому, что существовало с начала времён. Это как раскопки прошлого и в то же время раскопки будущего».
Однако, в конечном счёте, Вангелис считает музыку очень фундаментальной силой, которая преодолевает культуры и цивилизации. «Мы всегда пытаемся разделить музыку на различные стили, этносы и так далее. Для меня музыка едина. Поэтому не существует границ или каких-либо других основных разделений. Отношения между музыкой и людьми – это как сообщающиеся сосуды. И это работает как Уловка-22 (невыполнимая задача): то есть как дилемма или трудное обстоятельство, из которого нет выхода из-за взаимно противоречащих или зависимых условий. В глубине души музыка, как главная сила вселенной, делает это. Я наслаждаюсь всеми видами самовыражения, когда они искренни по отношению к Вселенной, а значит, и к людям. Когда рождается мелодия, ей не нужно ничего доказывать».
Marc Hairapetian & Rob Waters
Июнь 2020 года